Все, что осталось у десятиклассника Мейсона от отца – это видеозапись, где тот читает ему сказку Маргарет Уайз Браун "Как зайчонок убегал":
- Тогда, - сказал зайчонок, - я стану крокусом в тайном саду.
- А я, - сказала мама, - стану садовником и тебя найду.Случайным образом именно эта запись становится ключом к секретному эксперименту корпорации "Тро-Дин" по выращиванию в Теплице нового вида людей. Мейсон влюбляется в девушку, которая участвует в этом эксперименте, и пытается ее спасти. Но ему придется самому вернуть ее в Теплицу.
Кто такой Садовник? И можно ли ставить опыты на людях во имя их же выживания?..
Антиутопия современной американской писательницы
Стефани Бодин закручивается вокруг темы голода - одной из самых вероятных причин вымирания человечества. По мнению обозревателя газеты
Publishers Weekly, это "динамичная и очень содержательная книга, которая заставляет читателя задуматься, может ли ученый переступать определенные границы, даже если он преследует самые благородные цели".
Как обычно, предлагаем вашему вниманию отрывок из романа.
...Она стала собирать все необходимое, а я тем временем огляделся. Одну стену занимал огромный аквариум. Присмотревшись, я увидел там морских рыб. Явно не из дешевых. На противоположной стене висел телевизор, вокруг него стояли четыре дивана. Шел старый комедийный сериал «Остров Гиллигана», но сидящие перед телевизором не двигались и не смеялись.
Я подошел поближе, чтобы взглянуть на их лица.***
Только я собрался спросить об уведомлении, как зазвенел таймер.
– Позже поговорим, – вздохнула мама. – Пора мерить давление.
Она стала собирать все необходимое, а я тем временем огляделся. Одну стену занимал огромный аквариум. Присмотревшись, я увидел там морских рыб. Явно не из дешевых. На противоположной стене висел телевизор, вокруг него стояли четыре дивана. Шел старый комедийный сериал «Остров Гиллигана», но сидящие перед телевизором не двигались и не смеялись.
Я подошел поближе, чтобы взглянуть на их лица.
Каково же было мое удивление, когда я увидел, что это подростки. Я думал, что в «Гавани» живут одни старики. А здесь сидели два мальчика и две девочки моего возраста, а возможно, и младше. Все они были одеты одинаково: в белые футболки с длинными рукавами и красные штаны в белую полоску. Вряд ли они обратили внимание на нашу ссору: даже на телевизор они совершенно не реагировали, сидели, словно в ступоре.
Я помахал рукой под носом у мальчика, который был ближе всех ко мне, – тот даже не шелохнулся. Затем мой взгляд остановился на сидящей рядом с ним девочке, и я замер. Платиновые волосы были подстрижены так коротко, что казалось, она обрита наголо. Огромные карие глаза выделялись на лице в контраст с волосами, словно девчонка была ненастоящей, а чьим-то портретом. Кожа почти светилась.
У меня закружилась голова, дыхание перехватило. Таких красавиц я никогда в жизни не видел. С некоторыми девчонками я дружил, однако ни с кем не встречался. Разве что с Люси Пирсон – однажды нас с ней выбрали подготовить доклад от девятых классов для вечера встречи с выпускниками школы. Но это не в счет.
Я помахал рукой и перед носом незнакомки. Никакой реакции. Тогда я присел рядом на корточки и оглядел ее от макушки до ног. Выглядела она классно. Как сказал бы Джек, просто супер. Ноги в шлепанцах, ногти накрашены розовым лаком.
– Это я сделала.
От звука маминого голоса я вздрогнул и поднялся.
– Что?
Мама указала на ее ноги.
– Я накрасила.
– Кто они? – спросил я. – Что с ними произошло?
В руках у мамы был планшет и манжетка для измерения давления.
– Черепно-мозговые травмы.
Я оглянулся на пациентов.
– Они хоть когда-нибудь шевелятся?
Мама помотала головой.
– Ни разу не видела.
Довольно странно. Четыре подростка, с виду здоровые, просто сидят – и все.
Мама надела манжетку одному из мальчиков.
– Травмы головы могут нанести серьезный ущерб. Особенно молодому организму. – Она посмотрела на мой шрам. – Порой со шрамами бывает куда легче справиться, даром что они заметны.
Я потянулся рукой к лицу, затем присел на стул.
– Почему о них не заботятся родители?
Мама начала сжимать резиновую грушу: пыщщщ, пыщщщ, пыщщщ…
– Заботы им нужно гораздо больше, чем может показаться. К тому же, они участвуют в клинических исследованиях.
Подопытные кролики с отключенным мозгом. А я еще думал, что у меня отстойная жизнь.
– Возьми планшет и записывай, – сказала мама.
Я писал под ее диктовку, пока она измеряла у них давление.
– Тебе часто приходится это делать?
– Каждые тридцать минут, – ответила мама, взглянув на часы.
Она казалась совершенно равнодушной. Потом я понял – для нее это повседневная работа.
– Почему ты никогда не рассказывала, за кем ухаживаешь?
– А почему ты не спрашивал?
Подловила меня. Но разве дома престарелых предназначены не для пожилых?
– Просто я думал…
Мама улыбнулась.
– Старики лежат на нижних этажах.
Зазвонил телефон.
– Милый, мне нужно ненадолго подняться на седьмой этаж, – сказала она, положив трубку.
– А кто на седьмом?
– Там пациентов нет, только офисы.
Через двадцать минут мы должны были встретиться с Джеком.
– Когда придешь, поговорим?
Мама вздохнула.
– Мейсон, прошу тебя, сними форму и отправляйся домой. Завтра все обсудим, хорошо?
Теперь, когда до меня начало кое-что доходить, когда я обнаружил, что она скрывает от меня, мне совсем не хотелось ничего откладывать на потом.
– Мы с Джеком встречаемся в девять. Все-таки едем за город. – Я достал ключи от джипа и отдал ей. – Чуть не забыл, машина на стоянке, в дальнем конце.
Она подкинула ключи и поймала.
– Подожди меня. Постараюсь вернуться до твоего ухода.
Я посмотрел на сидящую на диване четверку.
– А что они?
Мама пожала плечами.
– Здесь посидят. – И ушла.
Я взял рюкзак, и из него вывалился футляр с диском. Поймать его на лету мне не удалось. Ударившись о стойку, футляр раскрылся, диск упал и закатился под диван.
Подойдя к дивану, я пощелкал пальцами перед лицом одного из мальчишек, потом помахал рукой:
– Алё!
Он смотрел прямо перед собой, на телевизор.
– Эй, урод!
И глазом не моргнул.
Я сделал вид, что собираюсь ткнуть ему пальцем в лицо.
Реакции не последовало.
Опустившись на четвереньки, я достал из-под дивана диск и стал запихивать его обратно в футляр. Руки дрожали, в голове проносились сегодняшние события. Разговор с Бубой у бара, ссора с мамой, найденное удостоверение «Тро-Дин», подростки в кататоническом ступоре… Слишком много для одного дня. Не удивительно, что у меня тряслись руки. Я знал, что мне сейчас нужно: голос отца поможет прийти в себя.
Взглянув на часы, я вставил диск в DVD-проигрыватель, взял пульт и уселся на пол, прислонившись спиной к дивану рядом со светловолосой девчонкой. Так близко, что чувствовал запах мыла, которым она пользовалась. Или пользовались те, кто мыл ее.
Как только включилась запись, я расслабился. Хотелось просмотреть ее до конца, пока не вернется мама.
Отец дошел до моего любимого места: «…я стану крокусом в тайном саду».
И тут раздался мягкий, но слегка осипший голос:
– Где я?
Я вздрогнул и обернулся.
Красавица смотрела меня своими потрясающими карими глазами. Проснулась!
«А я, – сказала мама, – стану садовником и тебя отыщу».
Я нажал паузу.
Глаза девочки потускнели.
– Эй! – Я пощелкал пальцами у нее перед носом. Не реагирует.
Я снова включил DVD и посмотрел на нее. Опять ничего. Отец закончил чтение, а она была в ступоре. Я поставил диск с самого начала.
«Тогда, – сказал зайчонок, – я стану крокусом в тайном саду».
– Где я? – вновь произнесла девочка.
На этот раз я успел ответить:
– В «Тихой гавани».
«А я, – сказала мама, – стану садовником и тебя отыщу».
Девочка опять отключилась.
Я чертыхнулся и снова нашел ту же часть.
«Тогда, – сказал зайчонок, – я стану крокусом в тайном саду».
– Где я? – Голос был уже знакомым и не сиплым.
На этот раз, приостановив запись, я стал перед ней на колени.
– В «Тихой гавани», – сказал я, едва дыша, а в голове проносилось: «Умоляю, умоляю, умоляю, только не отключайся, красавица!».
Она вздернула брови. Как же странно было видеть осмысленность на ее лице, которое мгновение назад ровно ничего не выражало. В замешательстве она была еще прекрасней. Посмотрела прямо мне в глаза, затем опустила взгляд, внимательно изучила шрам и вновь стала глядеть в глаза. Прикоснулась рукой к моей левой щеке. Кроме мамы и врачей никто и никогда не касался моего лица; ее прикосновение было таким теплым и мягким, что по телу пробежала дрожь.
– Эта сторона прекрасна.
Затем кончиком пальца она провела по шраму.
– Эта сторона помечена.
Мне стало жарко, я откинулся назад и оперся на руку – чтобы между нами было чуть больше места.
Девочка обвела взглядом помещение, потом снова посмотрела на меня.
– Кто ты?
– Мейсон. Я… Моя мама здесь работает.
Она наклонила голову.
– А я кто?
– Не знаю. – Меня смутил ее вопрос. – Ты попала в аварию и...
На самом деле я не знал, что с ней произошло, а об аварии только предположил. Наверное, не стоило ей ничего говорить.
«А я, – сказала мама, – стану садовником и тебя отыщу».
Глаза девочки вновь остекленели.
– Нет!
Наверное, пауза через определенное время автоматически отключалась. Я быстренько нашел ту часть, которая ее будила, и вырубил проигрыватель.
– Что случилось?
Я показал ей диск.
– Я поставил его, и ты очнулась. Затем снова заснула. И я опять включил…
«Идиот, заткнись сейчас же!»
Она потерла лицо руками и принялась осматривать себя, разминаться и потягиваться. В какое-то мгновение рукав белой рубашки задрался, и я увидел татуировку. Синюю бабочку. На правом предплечье. Возможно, свою роль сыграло освещение, но я готов был поклясться: татуировка такая же, как у моего отца.
Времени на размышления не было. Увидев татуировку, девочка стала повторять одну и ту же фразу, все громче и громче:
– Не дай садовнику меня найти, не дай садовнику меня найти, не дай садовнику меня найти…
Что делать, я не знал. Просто сказал ей, что все будет в порядке. Это не помогло. Она стала говорить чуть тише, но повторяла снова и снова:
– Не дай садовнику меня найти…
Неужели строчка из книжки так ее расстроила? Как бы то ни было, от ее причитаний мне стало жутко.
Неожиданно она замолчала, посмотрела на меня и произнесла:
– Мне нужно уходить.
Я попытался улыбнуться и сказать самым что ни на есть спокойным голосом:
– Сейчас придет моя мама…
– Садовник найдет меня! – В глазах появились слезы. – Прошу, помоги!
Она прижала ладони к щекам и застонала.
В это время вернулась мама.
– Что ты сделал? Как это произошло? – испуганно спросила она, прижав руку к груди.
Вообще-то я ожидал не такой реакции. Мама взяла ее за запястье и стала считать пульс.
– Это ведь здорово, да? – спросил я. – Теперь можно позвонить ее родителям и сказать, что она очнулась.
Не отрывая взгляда от девочки, мама медленно качала головой.
– Ей не положено просыпаться. – Ее голос понизился до шепота. – Им всем не положено.
Что за нелепое представление разыгрывалось передо мной?
– Как такое могло случиться, не понимаю. – Руки у мамы задрожали, когда она заметила, что я смотрю на нее. – Надо сообщить кому-нибудь, чтобы ее увезли.
Она несла какую-то чушь…
– К родителям, ты имеешь в виду?
Наконец, мама пришла в себя и отпустила руку девочки.
– Нет. Ее родители тут ни при чем. – Мамины плечи распрямились, она подняла голову и властным тоном произнесла: – Тебе пора уходить!
Я прищурил глаза.
– Мам, что с ней будет?
– Мейсон, ступай и найди Джека, повеселитесь за городом в выходные. – Она потрепала меня по щеке. – Хватит с тебя на сегодня. А мне пора за работу. – И направилась к выходу.
Взглянув на красавицу, я крикнул маме вслед:
– Куда ты? Ее нельзя здесь оставлять!
Мама остановилась.
– Пойду, позову кого-нибудь. – Она вздохнула и добавила: – Когда вернусь, чтоб тебя уже не было! – И ушла.
Девочка молча меня разглядывала.
Из мобилы снова раздались аккорды «Блэк Саббат» – звонил Джек.
– Освободился пораньше. Через две минуты буду на стоянке.
– Твои две минуты всегда растягиваются на десять.
– Клянусь, только две. Выходи через ту же дверь.
Я положил диск в рюкзак.
– Мне пора. Скоро придет мама и… – Я понятия не имел, что тогда будет и чем все это обернется для этой странной, прелестной девочки.
Она встала.
Ее макушка доходила до моего подбородка, значит, росту в ней около шести футов. Спортивное тело выглядело подтянутым – она была готова бежать или сражаться.
– Нужно уходить. Чтобы меня не нашел садовник.
Неужели намерена идти со мной?
– Послушай, мне действительно очень жаль…
Не успел я договорить, как девочка развернулась и шмыгнула в открытую дверь.
-
-
15.03.2013 в 00:08Надо купить/почитать - идея интересная)
-
-
16.03.2013 в 18:00