Субботний клуб Бернара Вербера. Часть 8

Еще три факта из "Энциклопедии Относительного и Абсолютного знания".

[Законы Мерфи]

В 1949 г. американский инженер капитан Эдвард А. Мерфи работал по заказу американских ВВС над проектом MX 981. Он должен был изучить, что испытывает пилот во время аварии. Для эксперимента нужно было разместить шестнадцать датчиков на теле пилота. Это было поручено технику, знавшему, что каждый датчик можно установить в двух положениях: правильном и неправильном. Техник установил все датчики неправильно. Тогда Мерфи и произнес фразу If anything can go wrong it will («Если что-то может не получиться, оно не получится»). Этот пессимистический закон, который также называют «законом подлости» или «законом бутерброда» (потому что бутерброд всегда падает маслом вниз), приобрел такую популярность, что стали появляться и другие «законы Мерфи», основанные на том же принципе и похожие на поговорки. Вот некоторые из них:
«Если все идет хорошо, вы наверняка что-то упустили из вида».
«Каждое решение приносит новые проблемы».
«Все, что поднимается, в конце концов опускается».
«Соседняя очередь всегда движется быстрее».
«Действительно интересные мужчины и женщины уже разобраны, а если нет, значит, есть скрытая причина».
«Если это слишком хорошо, чтобы быть правдой, то, скорее всего, так и есть».
«Женщину привлекают в мужчине именно те качества, которые через несколько лет она не сможет выносить».
«Теория – это когда ничего не получается, но известно почему. Практика – это когда ничего не получается, и неизвестно почему. Когда теория подкрепляется практикой, ничего не получается, и неизвестно почему».

[Синий цвет]

Довольно долго синий цвет недооценивали. Древние греки вообще не считали его цветом и признавали только белый, черный, желтый и красный. Кроме того, красильщики тканей и художники просто не умели окрашивать полотно в синий цвет.
В Древнем Египте синий считали цветом загробного мира. Египтяне добывали этот цвет из меди. В Древнем Риме синий был цветом варваров – возможно, потому, что германцы красили лица серо-голубой краской, чтоб походить на призраков. На латыни или греческом слово «синий» имеет довольно расплывчатое значение, нередко его объединяют с серым или зеленым. Само слово bleu, означающее по-французски «синий», происходит от германского blau. Женщин с голубыми глазами римляне считали вульгарными, а мужчин – грубыми и глупыми.
В Библии синий цвет упоминается редко – гораздо реже, чем драгоценный камень сапфир.
Синий цвет на Западе презирали вплоть до Средних веков. Красный, напротив, символизировал богатство, и чем он был интенсивнее, тем было лучше. Красными стали одежды священнослужителей – кардиналов и пап. В XIII в. все изменилось: художники наконец научились получать синюю краску из лазурита, кобальта и индиго. Синий цвет стал цветом Богоматери. Ее изображают в синих одеждах, потому что она живет на небесах или потому что синий считался предшественником черного, цвета траура.
Раньше небеса были черными или белыми, а теперь стали синими. Прежде зеленое море на гравюрах тоже посинело.
Синий входит в моду, становится цветом аристократии. Красильщики немедленно начинают изобретать все новые его оттенки.
Вайду красильную, растение, которое используется для изготовления синей краски, стали выращивать в Тоскане, Пикардии и окрестностях Тулузы. Целые провинции начали процветать благодаря производству синего красителя.
На деньги торговцев вайдой был построен Амьенский собор, а страсбургские торговцы мареной, растением, из которого добывается красная краска, все еще с трудом собирали средства на строительство своего собора. Интересно, что на витражах эльзасских церквей дьявола изображали синим. Началась война культур между «синими» и «красными» провинциями.
В эпоху протестантских реформ Кальвин провозгласил, что одни цвета «честные» – черный, коричневый, белый, синий, а другие «нечестивые» – красный, оранжевый, желтый.
В 1720 г. один берлинский фармацевт изобрел «берлинскую лазурь», которая позволила разнообразить оттенки синего. С развитием мореплавания в Европу с Антильских островов и из Центральной Америки стали ввозить индиго, гораздо более сильный краситель, чем все известные до тех пор.
Политика тоже не осталась в стороне. Во Франции синий стал цветом восставших республиканцев, противостоявших белым монархистам и черным католическим партиям.
Позже синие республиканцы выступали против красных социалистов и коммунистов.
В 1850 г. была создана одежда, появление которой принесло синему цвету последние лавры, – джинсы, изобретенные в Сан-Франциско портным Леви Страуссом.
Сегодня во Франции большинство считает синий любимым цветом. Лишь в одной европейской стране предпочитают красный – в Испании.
Пищевая промышленность – единственная область, где синий цвет не популярен. Йогурты в синих баночках продаются хуже, чем в белых или красных. И, кажется, нет ни одного синего продукта, который мы употребляли бы в пищу.

[Энциклопедисты]

Составить свод всех знаний эпохи – это вызов, который на протяжении веков принимали многие ученые.
Первые обширные энциклопедические работы датируются III в. до н. э. Богатый китайский купец Лу Бувей, ставший премьер-министром во времена централизованной империи Цинь, призвал ко двору 3000 образованных людей, чтобы они записали все, что знают.
Затем он выставил толстую стопку исписанных ими листов у входа на столичный рынок и положил сверху тысячу золотых монет. Рядом он вывесил объявление, гласившее, что всякий, кто сможет хоть чем-то дополнить собранные там знания, получит эти деньги.
На Западе Исидор Севильский начал в 621 г. составлять первую современную энциклопедию под названием «Этимологии», в которой были собраны познания римлян, греков и иудеев его времени.
В 1153 г. появляется «Secretum Secretorum» – «Секрет секретов» Иоганна Хиспаленсиса. Это произведение написано в форме письма Аристотеля Александру Македонскому во время персидского похода. Советы в области политики и морали соседствуют в этой книге с правилами гигиены и медицины, познаниями в области алхимии и астрологии, наблюдениями за растениями и минералами. Переведенный на все европейские языки, «Секрет секретов» пользовался большим успехом вплоть до эпохи Возрождения.
В 1245 г. инициативу подхватил Альберт Великий, преподававший в Парижском университете, учитель Фомы Аквинского. Он составил энциклопедию, куда вошли сведения о растениях и животных, философии и богословии.
Бунтарь и весельчак Франсуа Рабле в произведениях, написанных начиная с 1532 г., немало внимания уделяет медицине, истории и философии.
Он мечтает об образовании, которое стимулировало бы жажду знаний, а сам процесс передачи информации проходил бы в радостной атмосфере.
Свои собственные энциклопедии написали также итальянцы Петрарка и Леонардо да Винчи и англичанин Фрэнсис Бэкон.
В 1746 г. издатель Андре Франсуа Ле Бретон получил на двадцать лет королевское разрешение, дающее право на издание «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел». Он поручил его редактирование Дени Дидро и Д’Аламберу. Вместе с величайшими учеными и мыслителями того времени, среди которых были Вольтер, Монтескье и Жан Жак Руссо, они дали описание всех познаний и технологий своего времени.
В это же время в Китае под руководством Чен Мен Ли составлялось «Высочайше утвержденное полное собрание книг, карт, чертежей и рисунков с древности до нашего времени», над которым работали более 2000 ученых и 200 писцов. Эта энциклопедия объемом 800 тысяч страниц была напечатана в шестидесяти пяти экземплярах. Но император умер, и старший сын, боровшийся за власть, изгнал Чен Мен Ли.

@темы: Бернар Вербер, Клуб "Эрудит"

---

Белая как молоко, красная как кровь

Подростки видят мир сквозь призму двух цветов. Для шестнадцатилетнего Лео эти цвета - белый и красный. Белый - тишина, пустота и боль. Красный - счастье, любовь... и Беатриче. У Беатриче зеленые глаза, огненно-рыжие волосы и фарфоровая кожа. Лео любит Беатриче, не зная, что девушку вот-вот поглотит белый цвет: она смертельно больна лейкемией (белокровием). И тогда ему придется собрать все свои силы, чтобы не испугаться и не убежать, чтобы найти своего ангела-хранителя и помочь тому, кто стоит на пороге смерти.

Роман молодого итальянского автора Алессандро Д’Авения "Белая как молоко, красная как кровь" — тонкая, полная горечи и надежды история о первой любви. Сегодня мы хотели бы поделиться с вами отличной рецензией на эту книгу, которую написала Jennifer:

"Любовь существует не для того, чтобы осчастливить нас, а для того, чтобы показать, способны ли мы пережить страдание".
Деликатес для безнадежных романтиков.

Первая любовь - это один из самых тяжелых рубежей, через которые проходит каждый человек, балансируя на грани безмерного счастья и бездонного горя. Когда влюблен, выдумываешь геройские поступки, которые смог бы совершить ради единственного человека, но при встрече с ним даже не можешь совладать со своим дыханием. Когда влюблен, хочется говорить только о предмете своей любви, бесконечно, зачастую не замечая, что кто-то рядом очевидно влюблен в тебя.

Глаза у неё зелёные, а взмахнёт ресницами, кажутся бездонными. Волосы огненно-рыжие, а распустит, и словно заря перед тобой занимается. А если говорить об ароматах, то это запах песка ранним утром на пляже, когда он ещё пуст и принадлежит только морю. Цвет? Беатриче — огненно-красная.

Лео в поиске ответов на самые важные вопросы в жизни мальчика семнадцати лет напоминает Холдена Колфилда...

Лео в поиске ответов на самые важные вопросы в жизни мальчика семнадцати лет напоминает Холдена Колфилда из "Над пропастью во ржи" в своем восприятии окружающего мира. Это пытливый взгляд подростка, который старается ответить на вопросы, на которые многие ищут ответы всю свою жизнь. И тем не менее, Лео воспринимает мир невероятно красиво - он может с завидной чувствительностью взгляда художника описать вам, чем так прекрасна его любимая, передать сложные эмоциональные восприятия с искусством поэта и с удивительной простотой дать характеристики самым разнообразным, но важным вещам.

Любовь — это ведь умение уместиться вдвоём там, где мало места.

Невооруженным взглядом видна аллюзия "Божественной комедии", которая нарочно проступает в сюжете, когда молодой человек согласится пройти все круги ада в поисках своей Беатриче. На современный манер юный Данте не спускался в ад, а переживал его в реальной жизни, упорно идя следом за погасающей у него на глазах возлюбленной. И эта история прекрасна, потому что в ней много искренности и доверия к читателю, она не старается поразить его воображение, а просто рассказывает о взлетах и падениях; в ней много поддержки родных людей, много понимания настоящих друзей, но самое главное - искренней любви, ради которой хочется писать книги, дарить звезды, посвящать забитые голы и отдавать последние капли крови! Не бойтесь любить, не бойтесь мечтать. Искренне, по-доброму завидую людям, кому достанется счастье прочитать эту книгу впервые ))

Настоящая мечта — это всегда преодоление препятствий. Иначе она не превратится в план действий, а так и останется мечтой. Мечты осуществляются не сразу, а постепенно и, пожалуй, даже не совсем так, как мы себе представляли…

P.S.: А еще хочу купить себе эту книгу и обязательно красным карандашом подчеркнуть все понравившиеся цитаты. Именно сейчас, на свежих впечатлениях переполняет жгучее желание достать краски и самозабвенно рисовать..."

...А какие мысли и желания вызывает эта книга у вас?

@темы: рецензии, Алессандро Д’Авения

---

Найджел Латта: кроме любви и материнских рук, ребенку нужны границы

Огромное спасибо  Pchu, которая написала, пожалуй, самую полезную рецензию на книгу Найджела Латты «Прежде, чем ваш ребенок сведет вас с ума» за все время ее существования на русском языке.

"Оценка.
Что я могу сказать. Я готова поставить этой книжке 10 из 10 баллов, потому что она открыла мне пару секретов и потому что она правда крутая.
Идите в магазин и покупайте эту книжку, она должна стоять у вас на полке; если что - ее надо перечитывать.
Нет, издательство «Рипол» мне не платит за рекламу.
Итак, все же не удержусь и раскрою одну тайну.
Первый секрет – то, что наши ошибки поправимы, пока наш ребенок маленький.
Второй секрет – то, что наши дети разделяют наше отношение к ним на любовь и симпатию. Это ударило меня по голове и сказало мне «эй, детка, видишь, ТВОЯ мама тебя любит». От осознания этого стало легче жить, честное слово.

Теперь конкретно по содержанию.
Наш мир, такой странный (хотя когда он был другим?), все больше отучает нас быть родителями. Мы то тираны, то друзья своих детей, то еще кто-то, и очень редко мы умеем быть родителями, а это, на минуточку, очень важная, уникальная, данная нам Богом функция. Да, мы должны быть нашим детям родителями. И, о ужас, родители имеют власть над детьми.
Новоиспеченные родители часто путают власть с тиранией. Но власть – это нечто другое: это и любовь, и защита, и обучение, и мостик в жизнь.
Так вот, книжка показывает нам, как быть родителями. Рассказывает, что кроме любви и материнских рук, ребенку нужны границы, рассказывает о его чувстве безопасности, о том, почему в определенных условиях ребенок «плохо» себя ведет.
Но это – не просто очередной мостик к пониманию ребенка, автор, мне хочется назвать его по имени – Найджел - дает нам механизм регулирования поведения ребенка. Добрый последовательный работающий механизм регулирования поведения детей через регулирование поведения родителей. Наверное, надо привести пример, а то я голословна, но пример будет обширным, поэтому я просто добавлю в конце несколько цитат, иначе мой отзыв рискует по объему приблизиться к объему книги.
Я читала много книг-инструкций по эксплуатации детей, но эта уникальна, потому что книги до нее (Гиппенрейтер, например) говорят о том, что родителям надо говорить, и ни одна не говорит, что им делать.

Я и методы книги.

Я и методы книги.
Итак, я использую все методы, которые описывает Латта, по отношению к моим детям, кроме тех, до которых они пока не доросли.
Те, до которых они не доросли, я сложила в закрома своего мозга и достану, если что.
Один метод Найджела я использую по отношению к бабушкам, когда они заставляют Яну есть, когда она не хочет.
Я не удержусь и процитирую:
«В 1972 году в Андах потерпел крушение самолёт с командой футболистов на борту. Все они очень долгое время провели в окружении лишь снега и друг друга. После того, как шоколадные батончики закончились, они попробовали есть снег, но, как оказалось, снегом не наешься, и им пришлось питаться трупами погибших товарищей.
Неплохой выход из положения. Голодные люди способны съесть что угодно, даже друг друга, если дело дойдёт до этого. Это почти всё, что нужно знать о проблемах питания.
Голодные дети едят».
Бабушки впечатлились и отстали от Яны. То, что я зачитала это из книжки, да еще и такого маститого-именитого автора, убило их наповал, повергло в культурный шок и выбило почву из-под ног. Зато Яне стало жить немного легче.

Вывод:
Читайте книгу, друзья. Научите своих детей есть полезную еду, научите их спать и высыпаться, научите их ладить с вами без истерик, научитесь быть родителями.
А еще выпишите себе на бумажку это:
«Три самых главных слова
Отношения, отношения и ещё раз отношения
Это, пожалуй, самое главное правило. Даже если вы забудете об остальных правилах, это должно намертво засесть в вашей памяти. Отношения между людьми — это всё. Тот, кто об этом забывает, рискует потерять всё. Контролировать детей легко — достаточно их хотя бы как следует запугать. Но рано или поздно они вырастут и перестанут бояться. Роли поменяются, и тогда уже не позавидуешь вам.
Если вы полагаетесь только на страх, то ждите больших неприятностей. Поверьте мне, я видел семьи, в которых родители заставляли детей «хорошо себя вести» только под страхом наказания, и счастливыми эти семьи не назовёшь. Пожалуй, это самые несчастные семьи из тех, что я видел.
Приучить детей к дисциплине можно только проявляя к ним уважение и относясь к ним как к полноценным людям».

Кому читать:
Всем читать, всем, у кого есть дети. Тем, у кого есть проблемы с детьми - особенно.
Конкретное применение возможно скорее тем, у кого кризисная ситуация уже цветет, но остальным есть, что намотать на ус, да так, что хватит на всю жизнь.
Те, у кого кризисная ситуация уже вотпрямщас, могут ее решить без психологов и прочих внешних вмешательств, а потом удивиться, как было просто.

Ахтунги! Апдейт о том, что я за тиранозаврмать!

Друзья, мои, я хочу с вами дальше говорить об этой книге.
Дело в том, что у меня есть два негативных отзыва на эту книгу (видимо, пока два). Автор обвиняется в драконовских мерах, непонимании детей и их потребностей, а родители, ведущие себя так, как рекомендует книжка, обвиняются в тирании.
Что ж, мои дорогие други, я – ваш комнатный тиранодеспот, я (о Боже!) считаю до трех Янке, обещаю поставить в угол (а сегодня даже поставила, второй раз за ее жизнь, между прочим). Пойти убиться об стену?
Нет, лучше я расскажу вам о детях еще разок.

Итак, Латта, какие случаи разбирает он в книге.

- младенец на ИВ, который не умеет засыпать, родители которого не спали 4 месяца (!), потому что по очереди носили его на руках (деспотичные ублюдки!)
«Шейн и Мэнди походили на ходячих мертвецов. Они выглядели словно статисты, играющие роль зомби в фильме ужасов. Сперва мне даже показалось, что это чета готов, подводящих глаза чёрными тенями. Потом я понял, что это не косметика, а следы реальной усталости. Я даже выбирал между тем, чтобы предложить им кофе и тем, чтобы вызвать скорую помощь.
— Заходите, — сказал я, надеясь, что мне не придётся затаскивать их в кабинет самому.
— Он никогда не спит, — сказала Мэнди после того, как они оба рухнули в кресла.
— Никогда? — удивлённо спросил я, хотя, если честно, то по их виду был готов поверить в то, что Коннор действительно не смыкал глаз с самого рождения».
…
«После того, как они выпили кофе, ситуация немного улучшилась. Выяснилось, что в первые две недели Коннор преимущественно спал, как это и бывает с новорождёнными. Он спал почти всё время, когда его не кормили. И когда стало казаться, что растить ребёнка — не такая уж плохая штука, маленький Коннор проснулся. С этого момента вся их жизнь превратилась в череду несчастий. Единственный способ, каким его можно было уложить спать, заключался в том, чтобы посадить его в сумку-кенгуру для переноски детей и расхаживать по всему дому. Это действительно был единственный способ, что для них оказалось настоящим кошмаром. Они носили ребёнка попеременно, подобно тому как носильщики-шерпы по очереди переносят грузы от одного лагеря альпинистов к другому.
— Мы, наверное, прошли десять тысяч километров за последние пять месяцев, — сказал Шейн, когда крепкий кофе помог ему очнулся от комы. — Как только мы останавливаемся, он начинает кричать.
— И что вы тогда делаете? — спросил я, заранее зная ответ.
— Снова его носим.
— А вы пробовали просто уложить его?
— Несколько раз, — ответила Мэнди.
— С каким результатом?
— Он продолжал кричать и плакать.
— И вы снова его поднимали?
— Да, — кивнула Мэнди.
— Ну что ж, — подвёл итог я. — Придётся разобраться со всем этим и заставить этого малыша нормально спать, чтобы вы тоже пришли в некое подобие нормального состояния.
Они энергично закивали, хотя действие кофеина уже начинало проходить. Скоро они опять станут ходячими трупами. Нужно действовать быстро».

- 4-хлетняя девочка, которая не умеет засыпать, прыгает, пока не вырубится около часа ночи. Ее родители-тираны прыгают вокруг нее, приносят ее любимые чайные ложечки и клюквенный сок. Видимо, из-за недостатка внимания она никак не уснет.
«Сэм четыре года. Она ненавидит кровати и сон; ей нравятся клюквенный сок и чайные ложки. Она прыгает по всему дому, словно маленький светловолосый мячик. Посторонним людям она кажется симпатичной девочкой, но если пробыть рядом с ней некоторое время, то все эти прыжки и ложки начинают действовать на нервы
Это и случилось с Марком и Сарой. Люди они неплохие Марк работает бухгалтером, а Сара подрабатывает в юридической фирме. Они производят впечатление родителей, которые ещё до рождения ребёнка не только купили специальную литературу, но и прочитали её. Более того, голову даю на отсечение, что если раскрыть эти книги, то там обязательно найдутся куски текста, подчёркнутые карандашом.
— Проблемы бывают, но вообще-то она хорошенькая, — сказал Марк, пока Сэм играла в уголке с кубиками.
— Кроме как по ночам, — вмешалась Сара.
— Да, — согласился Марк. — Ночью она не такая хорошенькая.
— Ночью всё просто ужасно, — добавила Сара.
— А что обычно происходит по ночам? — спросил я.
Сара закатила глаза.
— Она просто не желает засыпать, как бы мы ни старались.
— Ну хорошо, обрисуйте мне картину, — сказал я.
Они обрисовали картину. Веселье обычно начиналось в восемь часов вечера. Они ждали момента, пока Сара не начнёт демонстрировать признаки усталости, а затем переодевали её в пижаму. При этом она давала свой первый бой. Она бегала по всему дому и не слушалась. То и дело приходилось одёргивать её криками: «Сэм, перестань! Сэм, немедленно подойди ко мне!».
После победы родителей (которая обычно происходила в половине девятого) Сэм относили в её комнату наверху. В кровать ей обязательно давали бутылочку с клюквенным соком, любимую чайную ложку и включали телевизор с любимой записью. Заодно Сэм требовала включить свет. Обычно Марк сидел с ней минут двадцать, пока она не погружалась с головой в просмотр телевизора, а потом тихонько уходил.
— Чаще всего мне удаётся дойти до конца коридора, когда начинается «Па-а-а-а-а-п!»
— И что вы тогда делаете?
— Возвращаюсь.
— Понятно. Продолжайте.
Марк опять сидел с ней некоторое время и снова выходил. После этого начиналась стадия, когда Сэм выбегала из своей комнаты и спускалась в гостиную. Марк относил её обратно в кровать, но вскоре Сэм опять выбегала. Так продолжалось часами, пока Сэм наконец-то не засыпала от усталости, иногда прямо на полу, примерно в одиннадцать вечера. Тогда её покрывали одеялом, потому что если её поднимать, то она опять могла проснуться и начать всё сначала. Но даже на этом ночные приключения не заканчивались, потому что Сэм просыпалась ещё два-три раза и засыпала в кровати родителей только около 4 часов ночи».

- восьмилетний кроткий малыш, который спит в родительской кровати и устраивает истерику, если его просят спать у себя. Восемь лет он спит в родительской кровати. У этих ребят реально крутая выдержка, я бы, простите, сдохла за 8 лет без нормального секса с мужем
«— А ты не глупый, Джордан. Как ты думаешь, что я хочу сказать твоим маме и папе?
Он как-то странно нахмурил брови. С одной стороны ему было приятно, что он догадался о моих намерениях, но с другой стороны моя идея ему совершенно не нравилась.
— Чтобы меня не пускали на футбол, пока я не стану спать в своей кровати?
Я широко улыбнулся. Этот мальчик мне определённо начинал нравиться.
— Точно.
Саймон с Петрой снова переглянулись. Такой взгляд был мне знаком. Я видел его часто. Он означал «мы не сможем на это пойти, так нечестно».
— Прекратите.
— Что? — спросил Саймон.
— Переглядываться так, как будто вы говорите друг другу «нет, это нечестно, мы на это не пойдём».
— Но это слишком жестоко.
Теперь настала моя очередь пожимать плечами.
— А что, по-вашему, не жестоко? Позволять восьмилетнему ребёнку прогонять себя из кровати? Если вы хотите чего-то добиться, придётся проявить хотя бы минимум строгости.
— Но он так любит футбол, — сказала Петра. — Не знаю даже, как лишить его такого удовольствия».

- о! Чуть не забыла, дети, которые ели только чипсы и мороженое. В мороженое мама подмешивала им гороховое пюре, чтобы им перепадало хоть что-то полезное. Воистину чудо авторитарной власти.
«Когда тебе говорят, что какие-то дети питаются исключительно «мороженым с гороховым пюре», то возникает желание немедленно их повидать. Тебя буквально гложет изнутри любопытство, подавить которое просто невозможно. Если бы я не увидел этих детей своими собственными глазами, то меня бы до самой могилы мучил вопрос, что же такое «мороженое с гороховым пюре».
Первое, что сорвалось у меня с языка при личной встрече, был вопрос: «Так что же такое мороженое с гороховым пюре?». Оказалось, что вопрос это довольно деликатный, и его не следовало задавать вот так, напрямую.
Дети нахмурились и посмотрели на свою мать. Диана слегка покраснела, и её глаза беспокойно забегали по сторонам. Кевин, отец, не пришёл на встречу, потому что был занят на работе.
Конечно, я тут же понял, что это за штука — «мороженое с гороховым пюре». Таким образом, смешивая раздавленный горошек с мороженым, мама тайком пыталась накормить своих детей полезными продуктами. Заодно я понял, что отнял у неё последнюю возможность заставить их съесть какие-либо фрукты и овощи.
Я почувствовал себя так, как будто сейчас 1976 год, мы сидим в кафе Восточной Германии, и я только что громко спросил: «Значит, вы говорите, что давно работаете на ЦРУ?»
Прокол!»

Ужасы тирании, деспотизм как он есть.
Это не все, разумеется, там еще куча. Есть про невнимание родителей, там как раз их научили давать внимание.
Дорогие мои, заботливые альфы теории привязанности, вести себя плохо – один из инструментов познания мира.
Крайней точки плохого поведения и истерик достигают не дети родителей-тиранов (мы не о подростках, о детях до 10), а дети слишком мягких родителей, которые, повторюсь, так боясь нанести чаду эмоциональную травму, позволяют ребенку все. Ну, либо у родителей-раздолбаев, которым просто не до ребенка, который всеми силами стремится привлечь их внимание. Тирания подразумевает полное послушание, дети излишне авторитарных родителей ведут себя идеально и немного подавлены на первый взгляд, их всегда можно отличить сразу.
Итак, плохое поведение как познание мира. Мы играем с детьми на крыльце, только пришли из магазина. Сережа топает по полу – ему нравится звук, Яна насыпает щебенку в ведро и считает ее, мы считаем вместе, со смешными стишками. Яна доходит до калитки, считая вслух вместе со мной шаги, открывает калитку, выбегает на дорогу. Ватутина не оживленная улица, машину тут еще найти настоящую надо, и все же иногда они ездят – выход на дорогу в одиночку небезопасен. Я не разрешаю ей выходить на дорогу одной ни при каких условиях. Я беру Яну на руки, глаза в глаза объясняю, что к чему и почему. Мы говорим, что все, окей, никто не выбегает, продолжаем игру с камешками. И Янка снова выбегает, я прошу ее зайти, говорю, что считаю до трех, если она не зайдет или повторится выход, то поставлю в угол. Яна знает, почему я ее заставляю зайти. Все мое внимание и так было у нее, ей не нужно привлекать его. У поведения другие цели – понять, где оно, это самое «нельзя». Я считаю до двух, Яна в калитке. Сережа катает машину. Мы с Яной сыграли в «чаби», она вернулась к ведру с камнями, взяла его и пошла на дорогу. Я взяла Яну, объяснила, почему она идет в угол, она пошла в угол. Постояла она там две минуты, она не плакала, но из угла она не выходила. Я взяла ее, мы пошли дальше играть, больше за калитку Яна не выходила.
Однако я более чем уверена, что завтра все повторится, потому что то же самое было и вчера, только без угла, хватило угроз. Яна проверяет прочность мира. Я наказываю ее, да-да, наказываю за непослушание, потому что оно небезопасно для нее.
В первый раз Яна стояла в углу за кидание в Сережу песком – и это тоже было не привлечение внимания родителей, а отвлечение от них и простой троллинг нас, дабы узнать, можно это или нет.
Однако, когда Яна лезет в АГВ, когда я кормлю Сережу, я не наказываю Яну – потому что тут чистое привлечение внимание. Я просто подхожу, сажусь рядом и объясняю. Если уходит и снова лезет, а я еще кормлю, а даже до «считаю до трех» не дойду, я буду объяснять, пока не докормлю, потому что ей нужно внимание. А вот если мы играли и она пошла в АГВ, то тут только вопрос силы ее желания проверять это «нельзя».
Итак, понимание потребностей, понимание просьб внимания, еще много пониманий. Ну, например так, Яна выбегает на дорогу, а я оп – ей не хватает внимания (ей так плохо со мной, она хочет попасть под машину поэтому, ага, куда еще поистерим?), иду, обнимаю Яну, целую, рассказываю, как люблю, предлагаю поиграть. Что же за якорь я ставлю? Выбегай на дорогу, детка, будешь в шоколаде.
Ладно, хватит болтать, пойду со свойственной мне тиранией нажарю сырников на полдник. Да-да, сырников, ужасных сырников, отвратительных сырников, еще и с чаем, вместо сладких приятных конфет и газировки, йю-ху!"

@темы: рецензии, Найджел Латта

---

Кристина Хуцишвили - первая!

У нашего издательства еще одна большая радость: психологический роман Кристины Хуцишвили "Deviant" поднялся на первое место в рейтинге художественной литературы магазина "Библио-Глобус", обогнав даже Акунина и Лукьяненко!

Пока вы читаете отрывок из книги (или саму книгу? Москвичи, питерцы - признавайтесь, кто уже успел купить?), мы хотим показать фотографии с презентации романа, которая состоялась в "Библио-Глобусе" 4 июля.
Очень порадовало, что среди гостей преобладала молодежь, которая не стеснялась и шутить, и задавать непростые вопросы. Впрочем, смотрите сами:

Смотреть дальше

@темы: фото, Кристина Хуцишвили, встречи

---

Книжная премия Рунета

С гордостью сообщаем, что книга Патрика Несса "Поступь Хаоса" выдвинута на Книжную премию Рунета 2012 в номинации "Художественная литература"!
Мы будем очень признательны, если вы нас поддержите. Для этого нужно кликнуть по картинке:

Потом нажать кнопку "Голосовать" и выбрать одну из трех социальных сетей, которая для вас удобнее (Контакт, Фэйсбук или Одноклассники).
Заранее большое спасибо от нас и Патрика Несса, который сидит сейчас за компьютером в Лондоне и наверняка тоже очень волнуется за исход голосования.

@темы: Патрик Несс, Поступь хаоса, новости

---

О книгах и авторах

Содержание сегодняшнего выпуска "Интересное о книгах" полностью соответствует названию рубрики. Мы хотим поделиться с вами несколькими "книжными" фактами, о которых вы наверняка или не слышали, или слышали, но забыли. Например, знаете ли вы, что...

• Свою первую книгу «Гарри Поттер и философский камень» Джоан Роулинг закончила в 1995 году. Литературный агент, который согласился её представлять, посылал рукопись в 12 издательств, но везде её отклонили. Только через год рукопись была принята маленьким лондонским издательством Bloomsbury, хотя его главный редактор даже после одобрения книги был уверен, что Роулинг не заработает много на детских книгах, и советовал ей найти постоянную работу.
• В знаменитой песне из романа Стивенсона «Остров сокровищ» поётся: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рому!». Логично предположить, что «Йо-хо-хо» — это хохот пиратов, однако это не так. Такой возглас использовался английскими моряками, когда им нужно было вместе одновременно приложить усилия в какой-нибудь работе — в русском языке ему соответствует фраза «Раз, два, взяли!».
• Источником сюжета для пьесы Гоголя «Ревизор» стал реальный случай в городе Устюжна Новгородской губернии, причём автору об этом случае поведал Пушкин. Именно Пушкин советовал Гоголю продолжать написание произведения, когда тот не раз хотел бросить это дело.
• В 1965 году толкиеновского «Хоббита» впервые издавали в США в мягкой обложке. Иллюстратор обложки Барбара Ремингтон совершенно не читала текст. В результате на обложке книги появились лев, два страуса эму и непонятные деревья с луковичными розовыми фруктами...

• Наблюдая за птицами на Ямайке, Ян Флеминг познакомился с книгой орнитолога по имени Джеймс Бонд. Это имя показалось ему очень подходящим для героя будущего романа «Казино „Рояль”»: коротким, неромантичным и максимально обычным. В посвящение этому случаю в фильме «Умри, но не сейчас» Джеймс Бонд под видом орнитолога проникает на Кубу, имея при себе книгу настоящего Джеймса Бонда.
• Дарья Донцова, отец которой был советским писателем Аркадием Васильевым, росла в окружении творческой интеллигенции. Однажды в школе ей задали написать сочинение на тему: «О чём думал Валентин Петрович Катаев, когда писал повесть „Белеет парус одинокий“?», и Донцова попросила помочь ей самого Катаева. В результате Дарья получила двойку, а учительница литературы написала в тетради: «Катаев совсем не об этом думал!».
• Название романа Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту» было выбрано потому, что, якобы, при этой температуре самовоспламеняется бумага (а по сюжету романа правительство пытается изъять и сжечь у населения все книги). На самом деле бумага самовозгорается при температуре чуть выше 450 градусов по Цельсию. По признанию Брэдбери, ошибка была вызвана тем, что при выборе названия он консультировался со специалистом из пожарной службы, который и спутал температурные шкалы.
• В 2000 году вышел роман Фредерика Бегбедера «99 франков», рекомендованный к продаже во Франции именно по такой цене. Этот же принцип послужил причиной того, что издания в других странах выходили под другим названием, соответствующим обменному курсу: «39,90 марок» в Германии, «9,99 фунтов» в Великобритании, «999 иен» в Японии и т.д. В 2002 году книга была переиздана в связи с введением евро и получила название «14,99 евро». Спустя некоторое время пик популярности книги прошёл, и её уценили до названия и соответствующей стоимости «6 евро».
• В 1969 году вышел роман французского писателя Жоржа Перека «La disparition». Одной из ключевых особенностей романа стало то, что в нём не было ни одной буквы e — самой употребляемой буквы во французском языке. По такому же принципу — без буквы e — книга была переведена на английский, немецкий и итальянский языки. В 2005 году роман вышел на русском в переводе Валерия Кислова под названием «Исчезание». В этом варианте нельзя встретить букву о, так как именно она является самой частой в русском языке.
• Барон Мюнхгаузен был вполне реальным историческим лицом. В юности он уехал из немецкого городка Боденвердер в Россию на службу пажом. Затем он начал карьеру в армии и дослужился до звания ротмистра, после чего уехал обратно в Германию. Там он прославился тем, что рассказывал необычайные истории о службе в России: например, въезд в Петербург на волке, запряженном в сани, конь, разрезанный пополам в Очакове, взбесившиеся шубы или вишнёвое дерево, выросшее на голове у оленя. Эти истории, а также совершенно новые, приписанные барону другими авторами, и привели к появлению Мюнхгаузена как литературного персонажа.
• Знаменитая формула «Дважды два равняется пяти», на которую Джордж Оруэлл неоднократно делал акцент в романе-антиутопии «1984», пришла ему в голову, когда он услышал советский лозунг «Пятилетку — в четыре года!».
• Когда Александр Дюма писал «Трёх мушкетёров» в формате сериала в одной из газет, в контракте с издателем была оговорена построчная оплата рукописи. Для увеличения гонорара Дюма придумал слугу Атоса по имени Гримо, который говорил и отвечал на все вопросы исключительно односложно, в большинстве случаев «да» или «нет». Продолжение книги под названием «Двадцать лет спустя» оплачивалось уже пословно, и Гримо стал чуть более разговорчивым.
• Джеймс Барри создал образ Питера Пэна — мальчика, который никогда не повзрослеет — не просто так. Этот герой стал посвящением старшему брату автора, который умер за день до того, как ему исполнилось 14 лет, и навсегда остался юным в памяти матери.
• Основой для «Сказки о рыбаке и рыбке» Пушкина послужила сказка братьев Гримм «Рыбак и его жена». Пушкинская старуха оказывается у разбитого корыта после того, как захотела стать владычицей морскою, а её немецкая «коллега» на этом этапе стала Папой Римским. И только после желания стать Господом Богом осталась ни с чем.

По материалам портала "Музей фактов".
Продолжение следует!

@темы: интересное о книгах

---

Субботний клуб Бернара Вербера. Часть 7

И снова три субботних факта от Бернара Вербера.

[Психологический тест]

Перед вами маленький тест, очень полезный, если вы хотите узнать кого-нибудь поближе.
Начертите на листе бумаги шесть клеток.
В первой нарисуйте круг.
Во второй – треугольник.
В третьей – ступени.
В четвертой – крест.
В пятой – квадрат.
В шестой – перевернутую цифру 3 так, чтобы она образовала нечто вроде округлой буквы «м».
Попросите интересующего вас человека дополнить каждую фигуру так, чтобы получилось что-нибудь не абстрактное. И пусть он напишет какое-нибудь прилагательное рядом с каждым рисунком.
Когда он выполнит задание, рассмотрите рисунки, помня, что:
рисунок с кругом символизирует то, как человек видит себя самого;
рисунок с треугольником символизирует то, как, по его мнению, его воспринимают окружающие;
рисунок со ступеньками – что человек думает о жизни вообще;
рисунок с крестом – как человек видит свою духовность;
рисунок с квадратом – как человек относится к своей семье;
рисунок с опрокинутой тройкой – что человек думает о любви.
Конечно, этот тест в основном предназначен для того, чтобы скоротать время ожидания блюд в ресторане, но он может дать вам и какие-нибудь интересные сведения.

[Рецепт хлеба]

Для тех, кто его забыл.
Ингредиенты:
600 г муки;
1 пакетик сухих дрожжей;
1 стакан воды;
2 кофейные ложки сахара;
1 кофейная ложка соли;
немного сливочного масла.
Высыпать дрожжи и сахар в воду, дать постоять полчаса. Образуется плотная сероватая пена. Высыпать в миску муку, добавить соль, сделать углубление в центре, помешивая, медленно вылить в него жидкость. Накрыть миску и дать постоять четверть часа в теплом, защищенном от сквозняков месте. Идеальная температура – 27 градусов. Если это невозможно, пусть температура будет ниже. Жара убьет дрожжи. Когда тесто поднимется, вымесить его обеими руками. Потом оставить его еще на тридцать минут, чтобы оно снова поднялось. Выпекать в течение часа в печи или на горячих древесных углях.

[Вопрос языка]

Язык, которым мы пользуемся, влияет на наш образ мыслей. Так, например, во французском языке много синонимов и слов с двойным значением, что позволяет достичь нюансов, необходимых в дипломатии. Японский, в котором интонация, с которой произносится слово, определяет его смысл, требует постоянного внимания к эмоциям тех, кто разговаривает. Кроме того, в этом языке есть несколько уровней вежливости, благодаря которым собеседники сразу определяют свое место в социальной иерархии.
Язык содержит не только культурные и образовательные формы, но также и основные элементы, необходимые для жизни в социуме: управление эмоциями, формулы вежливости. Количество синонимов к словам «любить», «ты», «счастье», «война», «враг», «долг», «природа» определяет, какие ценности превалируют для той или иной нации.
Следует помнить о том, что нельзя произвести революцию, не изменив язык и прежний словарь, ведь именно они подготавливают или не подготавливают умы к изменениям мышления.

@темы: Бернар Вербер, Клуб "Эрудит"

---

Испытание правдой

Сегодня мы хотим рассказать еще об одной новинке — романе Дугласа Кеннеди "Испытание правдой". На прошлой неделе он поднялся на второе место в топе книжного магазина "Москва" и стал бестселлером раздела "Зарубежная проза"!

Впрочем, это неудивительно. Дуглас Кеннеди, который родился в Манхэттене в 1955 году, а сейчас живет в Лондоне с женой и двумя детьми — автор более десятка бестселлеров, которые переведены на семнадцать языков, в том числе и русский. Ранее в "Риполе" выходили его романы "В погоне за счастьем", "Особые отношения", "Крупным планом" и другие.

Примечательно, что больше всего этот автор популярен у французских издателей. Они выпускают Кеннеди миллионными тиражами, потому что справедливо считают его любимцем француженок. Читатели и критики всего мира сходятся в одном: никто лучше Дугласа Кеннеди не знает, не понимает и не чувствует современных женщин.

Его новая книга, "Испытание правдой", по жанру напоминает сагу, где представлены три поколения. Центральным является второе поколение. Роман раскрывает историю семьи, в которой каждый несчастен по-своему. Ханна — дочь художницы и профессора литературы, который чаще участвует в митингах протеста против войны во Вьетнаме, чем читает лекции. Она всегда казалась себе слишком заурядной для таких родителей. Выйдя замуж за студента-медика и перебравшись в провинциальный городок в штате Мэн, Ханна вдруг осознала, что мечтала совсем не о такой жизни. Судьба дает ей шанс все изменить. Но стоит ли его использовать?

Как пишет наша читательница Frederica, "это ни разу не высокая литература, но Кеннеди на это и не претендует. Он пишет о женщинах, попавших в трудную ситуацию. Причем необязательно о женщинах с сильным характером. Например, у Ханны, главной героини, жуткие отношения с матерью. Потому что мама у нее - классический тиранодеспот, которая не постеснялась инсценировать самоубийство, чтобы не дать мужу уйти из семьи и заставить дочь извиниться за то, в чем она не виновата.
При ближайшем рассмотрении, брак Ханны - это и попытка оправдать мамины ожидания, и попытка вырваться из-под ее опеки. И вот, когда Ханна уезжает в провинцию, где на нее сваливается ребенок, ремонт и вечно пропадающий на работе муж, ее начинает накрывать. Она не клуша, не домоседка, но ощущение неправильного выбора - и понимания, что кроме нее, ее жизнь никто не поправит, - это жутко.
Отсюда спонтанный двухдневный роман с революционером-другом отца. В корне ее чувств - тот же страх, то же жуткое осознание, что она сама себя привязала к человеку, которого, скорее всего, не так сильно любит, и к городку, который ей ни разу не мил. А потом - шикарное отрезвление, когда Ханна вдруг понимает, что жизнь, которая ее так тяготит, совсем даже не плоха. Есть ребенок, есть хороший муж. А теперь все может рухнуть в какие-то пять секунд из-за ее глупости! Мне кажется, она поступает правильно для сохранения того, что было. И хранит семью - и свою тайну - тридцать лет, пока ее дочь не связывается с женатым человеком, не начинается скандал в прессе - и тот роман не всплывает...
В общем, если в двух словах, я в восторге. Нет, честно. У Кеннеди два таких крутых романа - "Испытание правдой" и "В погоне за счастьем". Но "В погоне за счастьем" гораздо грустнее". (с)

Чтобы не быть голословными, предлагаем вашему вниманию первую главу романа.

***
1966—1973

После ареста мой отец стал знаменитостью.
Шел 1966 год — и отец (или Джон Уинтроп Лэтам для всех, кроме его единственного ребенка) первым из профессоров Вермонтского университета открыто выступил против войны во Вьетнаме. Той весной он возглавил студенческий протест, который вылился в сидячую забастовку возле административного здания университета. Мой отец с тремя сотнями студентов заблокировали вход в здание на тридцать шесть часов, парализовав работу университетской администрации. Все закончилось тем, что были вызваны полиция и Национальная гвардия. Протестующие отказывались двинуться с места, а отца показали по национальному телевидению в момент его препровождения в тюрьму.

Это была сенсационная новость для того времени.

Это была сенсационная новость для того времени. Отец спровоцировал одну из первых и самых значимых акций гражданского неповиновения, и кадры, на которых этого одинокого, почтенного американца в твидовом пиджаке и голубой рубашке отрывали от земли пара дюжих стражей порядка, разошлись по всем новостным телеканалам страны.
— Твой отец такой крутой! — Такими возгласами меня встречали в школе наутро после его ареста. Спустя два года, когда я сама стала студенткой Вермонтского университета, одно упоминание о том, что я дочь профессора Лэтама, вызывало такую же реакцию.
— Твой отец такой крутой!
А я кивала и натянуто улыбалась, отвечая:
— Да, он лучше всех.
Не поймите меня неправильно, я обожаю своего отца. Так было всегда, и так будет всегда. Но когда тебе восемнадцать — как было мне в шестьдесят девятом, — и ты отчаянно пытаешься заявить о себе как о личности, а твоего отца считают вторым Томом Пейном не только в родном городе, но и в колледже, где ты учишься, возникает ощущение, будто тебя полностью заслоняет его долговязая добродетельная тень.
Я могла бы вырваться из оков его высокоморального образа, перейдя в другой университет. Но вместо этого, в середине второго курса, я выступила еще эффектнее: я влюбилась.
Дэн Бакэн был полной противоположностью моему отцу. Если отец был плоть от плоти «белая кость» и мог похвастаться впечатляющим послужным списком — Чоут , Принстон, докторская степень в Гарварде, — Дэн родился в захолустном городке Гленз Фолз в северной части штата Нью-Йорк. Его отец работал техником в местной школе, покойная мать при жизни владела маленьким маникюрным салоном, и Дэн был первым в их семье, кто поступил в колледж, не говоря уже о том, что выучился на врача.
К тому же он был на редкость застенчивым парнем. Он никогда не доминировал в разговоре, никогда не навязывал свое мнение. Но он был великолепным слушателем — его куда больше интересовало то, что говорил собеседник. И мне это нравилось. Его мягкую сдержанность я находила любопытной и привлекательной. Он был серьезен и, в отличие от всех знакомых мне студентов, точно знал, куда идет. На нашем втором свидании, за первой или уже второй кружкой пива, он признался, что не стремится к таким высоким материям, как, скажем, нейрохирургия. И уж, конечно, не может быть и речи о том, чтобы он погнался за большими деньгами, которые сулит дерматология. Нет, он избрал для себя семейную медицину.
— Я хочу быть скромным сельским врачом, не более того, — сказал он.
Студенты-первокурсники медицинского факультета трудились по тринадцать часов в день, но Дэн учился круглосуточно. Контраст между нами был просто разительным. Я избрала своей специальностью английский язык и мечтала преподавать в школе. Но это было начало семидесятых, и студентам, за исключением тех, кто грыз гранит юриспруденции и медицины, было недосуг думать о будущем.
Дэну было двадцать четыре, когда мы познакомились, но пятилетняя разница в возрасте не казалась пропастью. Мне сразу понравилось, что он такой серьезный и взрослый, не чета тем парням, с которыми я встречалась до него.
Не то чтобы у меня был богатый опыт общения с мужчинами. В старшей школе был бойфренд по имени Джаред — начитанный, утонченный, он обожал меня, пока не поступил в Чикагский университет, и стало понятно, что никто из нас не готов к любви на расстоянии. Потом, в первом семестре в колледже, случился короткий флирт с Чарли, так я прикоснулась к миру фриков. Как и Джаред, он был очень милый, очень начитанный, великолепный рассказчик и к тому же натура «творческая» (в случае с Чарли это означало, что он сочинял в высшей степени напыщенную — даже на мой впечатлительный взгляд восемнадцатилетней девчонки — поэзию). Он жестко сидел на наркоте и был из тех, кто за утренним кофе не обходится без косячка. Поначалу это меня не смущало, хотя сама я никогда не баловалась марихуаной. Сейчас, оглядываясь назад, я могу сказать, что мне было необходимо короткое погружение в эту вакханалию. Шел 1969 год — и вакханалия была в самом разгаре. Три недели я терпела матрас на полу ночлежки, где жил Чарли, и его все более путаные монологи обдолбанного наркомана, пока однажды вечером не застала его сидящим в окружении трех парней, с передаваемой по кругу зловонной самокруткой, кайфующим под оглушительный рев рок-группы «Грейтфул Дэд».
— Привет... — сказал он мне, после чего погрузился в долгое молчание. Когда я, стараясь перекричать музыку, предложила ему пойти в кино, он опять произнес «Привет», хотя продолжал многозначительно кивать головой, словно только что открыл мне какой-то кармический секрет.
Я не стала задерживаться у него, а вернулась в кампус, где в одиночку выпила бутылку пива под сигареты «Вайсрой». Где-то на третьей сигарете появилась Марджи. Она была моей лучшей подругой — хрупкая манхэттенская «штучка» с копной черных вьющихся волос. Она выросла на Сентрал-Парк-Вест, ходила в правильную школу (Найтингейл Бэмфорд) и была большой умницей. Но, по ее собственному признанию, она «так перестаралась с учебниками», что это привело ее в университет Вермонта. «А я даже не умею кататься на лыжах».
— Ты, похоже, совсем выдохлась, — сказала она, подсаживаясь ко мне. Выбив из пачки сигарету, она закурила. — Бессонная ночь с Чарли?
Я пожала плечами.
— Очередное фрик-шоу в его коммуне? — спросила она.
— Угу.
— По мне, так то, что он красавчик, оправдывает...
Она замолчала на полуслове, глубоко затягиваясь сигаретой.
— Продолжай, — сказала я, — закончи свою мысль.
Еще одна глубокая и многозначительная затяжка.
— Что ты хочешь? Парень под кайфом двадцать четыре часа в сутки. Ничего удивительного в том, что ему сложно произносить слова, в которых больше одного звука, верно?
Я не смогла удержаться от смеха, потому что Марджи, со своей нью-йоркской прямотой, попала в самую точку. Так же безжалостно она высказывалась и о своих комплексах... из-за которых, после трех месяцев учебы на первом курсе, у нее до сих пор не было бойфренда.
— Все ребята здесь либо лыжные фанаты, что в моем тезаурусе проходит как синоним верха тупости... либо наркоманы, у которых мозги превратились в подобие швейцарского сыра.
— Слушай, но это же не на всю жизнь, — выступила я в его защиту.
— Я не имею в виду твоего мистера Личность, дорогая. Я просто делюсь своими наблюдениями.
— Ты думаешь, он будет страдать, если я его брошу?
— О, умоляю. Думаю, он сделает три затяжки своей дури и забудет о тебе еще до того, как выдохнет.
Но мне все-таки понадобилось еще две недели, прежде чем окончательно порвать с ним. Я ненавижу обижать людей, и мне всегда хотелось нравиться. Кстати, именно за это меня, бывало, распекала моя мать, Дороти, потому что, как настоящая уроженка Нью-Йорка (и при этом моя мама), она с такой же прямотой говорила все, что думает.
— Знаешь, совсем не обязательно стремиться быть мисс Популярность, — сказала она, когда я однажды пожаловалась на то, что не выиграла место в школьном совете. — И по мне, так это круто — не сливаться с чирлидерской толпой. Потому что на самом деле куда важнее быть умницей.
— Хорошистка - это не умница, — возразила я. — Это посредственность.
— Я тоже была хорошисткой в старшей школе, — сказала мама. — И гордилась этим. Между прочим, у меня, как и у тебя, тоже было всего две подруги, и я никогда не рвалась в команду чирлидеров.
— Мама, в твоей школе не было чирлидеров.
— Ну, хорошо, значит, я не рвалась в команду шахматистов. Я вот к чему веду: популярные девчонки в школе, как правило, самые неинтересные… и они всегда заканчивают тем, что выходят замуж за ортодонтов. Пойми, мы с отцом не считаем тебя неудачницей. Наоборот, ты — наша звезда.
— Я знаю, — солгала я. Потому что никогда не чувствовала себя звездой. Вот мой отец — тот да, он был звездой — несгибаемый радикал, герой, — а мама могла рассказать немало историй о своих тусовках с Де Кунингом, Джонсом, Раушенбергом, Поллоком и прочими «шишками», столь почитаемыми нью-йоркскими школьниками послевоенного времени. Она выставлялась в Париже и до сих пор говорила по-французски, преподавала на полставки в университете, на факультете искусств, и казалась мне такой совершенной и чертовски уверенной в себе. Я же мало того что была лишена всякого таланта, так еще и не обладала той страстью, которая вела моих родителей по жизни.
— Может, притормозишь? — говорила мне мать. — Ты еще даже не начала жить, не говоря уже о том, чтобы определить для себя, в чем ты сильна.
А потом спешила на собрание «Художники Вермонта против войны», где она, разумеется, была спикером.
В этом была отличительная особенность моей мамы — она вечно была занята. И уж точно она не относилась к числу тех, кто обменивается кулинарными рецептами, печет герлскаутское печенье и шьет костюмы для рождественских спектаклей. По правде говоря, мама была самым никудышным кулинаром всех времен и народов. Ее совершенно не волновало, что спагетти вываливаются из кастрюли недоваренными, а утренняя овсянка больше напоминает месиво из липких комков. Что же до работы по дому… в общем, лет с тринадцати я решила, что проще все делать самой. Я перестилала постельное белье, стирала, заказывала продукты. Меня это вовсе не напрягало. Наоборот, придавало чувства ответственности. Во всяком случае, я обожала порядок и организованность.
— Тебе так нравится играть в домработницу? — сказала однажды мама, когда я заехала домой из колледжа, чтобы прибраться на кухне.
— Послушай, скажи спасибо, что кто-нибудь здесь этим занимается.
Зато мои родители никогда не устанавливали комендантский час, не диктовали, что носить, не заставляли убираться в комнате. Но, возможно, в этом просто не было необходимости. Я никогда не загуливала допоздна, не носила цветастых детских тряпок (предпочитала короткие юбки) и уж точно была самой аккуратной из всех домочадцев.
Даже когда я закурила в семнадцать лет, они не бились в истерике.
— Я прочитала статью в «Атлантик», там пишут, что это может вызвать рак, — сказала моя мать, когда застукала меня за тем, что я тушила окурок на заднем крыльце дома. — Впрочем, это твои легкие, детка.
Мои подруги завидовали тому, что у меня такие лояльные родители. Они балдели от их радикальных политических взглядов и странных абстрактных картин моей матери, которыми был забит наш красный дощатый дом. Но ценой, которую я платила за такую свободу, был непрекращающийся сарказм мамы.
— Принц не такой уж прекрасный, — сказала она на следующий день после знакомства с Чарли.
— Я уверен, что это всего лишь мимолетное увлечение, — поддакнул отец.
— Надеюсь.
— Каждому нужно пройти хотя бы через один роман с наркоманом, — сказал он, лукаво улыбаясь матери.
— Де Кунинг не был наркоманом.
— Да он постоянно пребывал в прострации.
— И это был вовсе не роман. Так, всего лишь двухнедельный эпизод…
— Эй, вы же знаете, что я все слышу, — сказала я, ничуть не удивившись тому, что им удалось забыть о моем присутствии, но слегка озадаченная новостью о том, что мама когда-то была любовницей Виллема де Кунинга.
— Мы в курсе, Ханна, — спокойно ответила мама. — Просто разговор как-то неожиданно свернул в другую сторону.
Вот так. В этом была вся мама. Отец подмигнул мне, словно говоря: «Ты же знаешь, что она не всерьез». Но я-то знала, что это не так. Будучи послушной девочкой, я не стала заходиться в подростковой ярости. Я проглотила обиду — как всегда.
Когда встал вопрос о моей независимости, мама подтолкнула меня к идее выбрать колледж подальше от Берлингтона, а когда я решила поступать в Вермонтский университет, поставила меня, домоседку, перед нелегким выбором. Она настаивала на том, чтобы я жила в кампусе.
— Пора тебе вылетать из гнезда, — сказала она.
Что роднило нас с Марджи, так это сумбурное происхождение — нас обеих воспитывали рафинированные отцы и упертые еврейские матери, которые настойчиво насаждали в нас чувство неполноценности.
— По крайней мере, твоя мама делает себе высокохудожественные интимные стрижки, — сказала Марджи. — А для моей — сходить на маникюр, уже большое личное достижение.
— Ты никогда не чувствуешь себя бездарностью? — вдруг спросила я.
— Да постоянно. Моя мамаша все время напоминает мне о том, что я воспитывалась для Вассара, а оказалась всего лишь в Вермонте. Но я-то знаю, что лучше всего у меня получается «стрелять» сигареты» и одеваться, как Дженис Джоплин… так что я не из тех, кого можно назвать Мисс Излучающая Уверенность. А чего ищет твоя душа?
— Иногда мне кажется, что мои родители видят во мне какой-то отделившийся автономный штат… и источник великого разочарования.
— Они так и говорят тебе?
— Ну, не напрямую. Но я знаю, что не соответствую их представлениям об успехе.
— Послушай, тебе всего восемнадцать. Тебе по возрасту положено быть дурой… только не подумай, что я тебя обзываю.
— Я должна на чем-то сосредоточиться.
Марджи закашлялась, выпуская облако дыма.
— О, умоляю, — заныла она.
Но я была исполнена решимости собраться с духом и силами, чтобы завоевать интерес родителей и показать им, что я человек серьезный. И начала я с того, что взялась за учебу. Вечерами, часов до десяти, я засиживалась в библиотеке, много читала — разумеется, налегая на литературу девятнадцатого века. На первом курсе мы изучали Диккенса и Теккерея, Готорна, Мелвилла и даже Джорджа Элиота. Но из всей обязательной литературы меня больше всего захватила «Мадам Бовари» Флобера.
— Черт возьми, это же такая тоска, — сказала Марджи.
— Не в этом ли вся прелесть? — возразила я. — А тоска потому, что в этой книге реальная жизнь.
— И ты называешь романтическую глупость, в которую она влипла, жизнью? Она ведь дура, разве нет? Вышла замуж за этого зануду, переехала с ним в такой же занудный городишко, а потом бросилась в объятия какого-то слюнявого солдата, который видит в ней только любовницу, не более того.
— Для меня в этом как раз и есть отражение реальной жизни. Во всяком случае, смысл романа в том, что для кого-то страсть — это способ сбежать от скуки и обыденности.
— Ну, что еще новенького? — и Марджи увела разговор в сторону.
Между тем, мой отец, казалось, заинтересовался моим мнением о книге. Однажды представилась редкая возможность выбраться с ним на ланч (как бы я ни обожала своего отца, мне не хотелось, чтобы меня видели с ним в столовой нашего кампуса) в маленькую закусочную неподалеку от университета. Я рассказала, что мне очень понравилась книга и что я считаю Эмму Бовари «настоящей жертвой общества».
— В каком смысле? — спросил он.
— Ну, в том смысле, что она позволила заточить себя в ту жизнь, которая ей была не мила, а потом решила, что, влюбившись в кого-то, сможет решить свои проблемы.
Он улыбнулся и сказал:
— Молодец. Ты попала в точку.
— Но вот только одного я не пойму: почему она выбрала самоубийство как выход из положения? Почему не сбежала в Париж или еще куда-нибудь?
— Дело в том, что ты видишь Эмму глазами американской женщины конца шестидесятых, а не того, кто был скован условностями того времени. Ты ведь читала «Алую букву»?
Я кивнула.
— Сегодня мы можем лишь удивляться, почему вдруг Гестер Прин бродила по Бостону с большой буквой «А» на груди и жила в постоянном страхе перед угрозами пуритан отобрать у нее ребенка. Можно спросить: почему бы ей просто не схватить свою дочь и не сбежать? Но для нее неизменно встал бы вопрос: а куда мне бежать? Она не видела пути спасения от наказания, которое, собственно, и считала своей судьбой. То же самое и с Эммой. Она знает, что если сбежит в Париж, то для нее все кончится тем, что в лучшем случае она устроится швеей или на какую-то другую мелкобуржуазную работу, потому что в девятнадцатом веке общество было безжалостно к замужней женщине, пренебрегшей своими обязанностями.
— Твоя лекция еще надолго? — смеясь, спросила я. — А то мне в два часа надо быть в классе.
— Я как раз подхожу к сути, — улыбнулся отец. — А суть в том, что личное счастье ничего не значило в те времена. Флобер был первым великим романистом, который понял, что все мы должны бороться с той тюрьмой, которую для себя создаем.
— Даже ты, пап? — спросила я, с удивлением услышав от него такое признание. Он печально улыбнулся и уставился в свою тарелку.
— Каждому человеку время от времени становится тошно, — сказал он. И тут же переменил тему.
Уже не в первый раз отец невольно намекал на то, что в отношениях с моей матерью не все так гладко. Я знала, что они часто ссорятся. Мама была той еще бруклинской горлопанкой и заводилась с пол-оборота, если ее что-то раздражало. Отец — верный бостонским корням — ненавидел конфронтацию (если только речь не шла о митингах протеста и угрозе ареста). Так что, если мама бывала не в духе, он предпочитал не попадаться ей на глаза.
Когда я была моложе, то очень переживала из-за этих скандалов. Но с возрастом стала понимать, что родители, в общем-то, уживаются; их взрывной союз все-таки был прочным, возможно, именно из-за фантастической несовместимости. И пусть мне хотелось чаще видеть их дома и вместе, одно я твердо усвоила, наблюдая за их свободолюбивым браком: двум людям необязательно мозолить друг другу глаза, чтобы сохранить отношения. Но когда отец намекнул на некоторую усталость от семейной жизни, я поняла и кое-что еще: никогда не знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной… можно только догадываться.
Это такая же загадка, как и то, почему женщина вроде Эммы Бовари так верила, что любовь может решить все ее проблемы.
— Потому что женщины в массе своей идиотки, вот почему, — сказала моя мать, когда я по глупости спросила ее мнение о романе Флобера. — А знаешь, почему они идиотки? Потому что слепо доверяют мужчинам. Нельзя этого делать. Усвоила? Никогда.
— Я не дура, мам, — ответила я.
— Поживем — увидим.

@темы: рецензии, новинка, Дуглас Кеннеди

---

Кристина Хуцишвили: «Нельзя писать книгу, если не испытываешь страсть...»

Друзья, напоминаем, что московский книжный магазин "Библио-Глобус" проводит беспрецедентную акцию: пока только в нем вы сможете найти книгу "Deviant" молодой писательницы Кристины Хуцишвили. Кстати, недавно она побила все рекорды, заняв седьмое место в рейтинге продаж по магазину и первое - по книгам нашего издательства!

Обещанная презентация с участием автора состоится в "Библио-Глобусе" завтра, 4 июля, в 18.00. Приходите обязательно: помимо того, что вы интересно проведете время, у вас еще есть шанс выиграть сюрприз от нашего издательства - книгу с автографом Кристины Хуцишвили. Ее получит тот, кто придет на презентацию вовремя и выполнит небольшое задание. Какое - сообщим в ходе презентации.

Так что читайте книгу и готовьте вопросы. А для особенно пытливых читателей мы уже сейчас публикуем интервью с Кристиной Хуцишвили, которое позволит вам ближе познакомиться с автором и ее художественным миром.

- Как родилась у вас идея книги?

Это случилось где-то в 2009 году, осенью, когда я работала в проекте "Сноб", следила за тем, что происходит в обществе, и была «внутри». В тот момент были сильны оппозиционные настроения, особенно они были заметны в среде нашей аудитории (те же «Синие ведерки» очень активно поддерживались у нас). Потом, как мы сейчас видим, все это получило продолжение. На это наложилась история, впечатлившая меня и ставшая отправной точкой для книги. Дальше получилась уже мной сочиненная история - полет фантазии, художественное произведение на 100 процентов. Но отправная точка, реальная биография, – подтолкнула к этой фантазии. А что это за человек? Я не буду называть имени, думаю, тот, кто прочитает книгу и тот, кто следит за общественно-политической обстановкой, проведет параллель. А это и есть ее аудитория, как мне кажется.
Просто я вывела героя с парадоксальной судьбой, очень сильного человека, столкнувшегося с болезнью. Все мои герои достаточно реалистичны, я решила не конструировать совсем далекие от моей жизни биографии. Главный герой учится там же, где училась я, а работает в той сфере, о которой я знаю (там речь идет об инвестиционных банках). А героиня - частично в журналистике, только телевизионной, то есть я за правдоподобие.
Там есть разные этапы жизни главного героя, его становление - университет и работа, очень много описаний бизнеса. В центре сюжета – болезнь молодого человека, которому многое удавалось благодаря уму, обаянию, внешним данным, то есть это чуть ли не идеальный мужчина, привлекательный для женщин. Проблематика, - когда ты все откладываешь на будущее, уверен ли ты в том, что оно наступит и будет именно таким, как ты себя представляешь. В итоге лейтмотивом романа становится мысль о том, что завтра может и не наступить. Некий разрыв шаблона – мы создаем искусственный мир, стараемся заработать много денег, все распланировать, а в итоге что-то может ворваться в жизнь и поставить все с ног на голову. Христианская идея о том, что каждый человек несет тот крест, который ему по силам. Если человек одарен многим, то ему могут выпасть очень жестокие испытания. Мы наблюдаем за тем, как трансформируется герой в процессе испытаний, которые неожиданно выпали на его долю.

- Долго вы писали книжку?

- Долго вы писали книжку?

Где-то полгода. Я старалась себя заставить написать хоть пару страниц каждый день.

- Как вы определите ее жанр?

Мы сформулировали как психологический роман. Там много копаний, описаний «внутреннего человека», нравственной проблематики. Был гуманистический посыл, я думаю, это определение все-таки ближе всего.

- Как придумывали название?

Изначально рабочее название книги было Memento Mori, но я решила его изменить. Долго думала над названием, выписывала словосочетания, на листках бумаги, просила друзей проранжировать и, в конце концов, остановилась на Deviant - сразу поняла, что оно крутое. "Девиант" и в русском языке, психологии и общественных науках, устоявшийся термин, обозначающий поведение, отличающееся от нормы. И это необязательно какое-то отклонение, девиантом, к примеру, можно назвать и Перельмана, которому не интересны мирские блага. Некая гениальность. Или человек приходит в кафе и переворачивает каждый раз там все вокруг. Вся ситуация - странная, и в нее вписываются «неблагополучные» люди (наркоманы, например), - а не наш блестящий герой. Это я высказываю некую среднюю позицию – то, как в обществе именно к этой болезни относятся. То есть она социальна, осуждаема. И именно поэтому я ее привела в книге, а не рак, например.

- Кто делал обложку книги?

Обложку книги мы хотели сделать стильной, черно-белой, лаконичной. Сначала я смотрела на то, что примерно хочется, – на западные книги, стилистику. Мне не нравятся обложки книг российских авторов - за редким исключением они пестрые и безвкусные, на мой взгляд.
Копировала в вордовский файл то, что нравится, – соответственно, западное и почему-то нон-фикшн. Обложку рисовала девушка Анна Маловичко (подруга моей подруги) - она лучшая студентка Строгановки, это ее первая книжная обложка. Получилось, мне кажется, очень хорошо - с душой, интересно, ни на что не похоже.

- Какие книжки читали в детстве?

С детства у меня были "нелегкие" книжные предпочтения. Например, лет в 13-14 я увлекалась Гессе и прочитала все не только "Игру в бисер", "Степного волка", но и все, что смогла найти, «Сиддхартху», «Лето Клингзора» и далее, очень нравился Достоевский, тоже прочитала всего, и «Бесы», и «Братья Карамазовы», и «Подросток», все, что можно. Видимо, юности свойственно тянуться к такой литературе. Сейчас, например, все-таки «полегче» стали предпочтения – западная проза, французы.

- В детстве кем мечтали быть?

У меня в голове просто был некий обобщенный образ, некие масштабные мечты: что я буду такая значимая, сильная и влиятельная, пропагандировать гуманистические ценности и менять мир в лучшую сторону.

- Как называлась самая эмоциональная книга, которую вы когда-либо прочитали?

Мне, в принципе, не нужно очень много, чтобы плакать над книгой. Например, растрогала книга Стива Ларссона ("Девушка с татуировкой дракона"), а еще Анна Гавальда - "Просто вместе" - мне интересны такие потерянные герои "не от мира сего".

- Какие ниши на рынке литературы в нашей стране свободны?

Мне кажется, у нас много хорошей прозы про то время, про советскую эпоху - 60-70е годы, и авторы этих произведений тогда были молоды, они переосмысливают прошлое, - вот это у нас есть. Но почему-то на нашем рынке катастрофически мало книг о современности - это или неправдоподобное описание нереальных людей, или просто пустота и на ее месте происходит замещение западными авторами.
Люди покупают книгу, в которой подняты актуальные проблемы, притом о них пишут не «гламурно» и не глупо. Люди стали космополитичны, проблемы едины, да, есть национальная идентичность, но почему-то все плачут над Хоссейни, потому что гуманизм не определяется географией.
Ниш много, если что-то настоящее и искреннее – мне кажется, книга найдет читателя.

- Писателями рождаются или становятся?

Мне кажется, это сочетание одного с другим. Безусловно, должен быть какой-то талант для того, чтобы легко владеть словом, очень чувствительное сердце, тонко воспринимающее окружающий мир. У писателя в произведении должна быть какая-то идея, которая делает мир лучше.

- Кто является целевой аудиторией вашего романа?

Ядро аудитории – 20-30-летние, но при этом я надеюсь и на людей постарше - им тоже может быть моя книга любопытна. В целом это думающая молодежь, мне хотелось бы, чтобы книга была отправной точкой для дискуссии. Значительная часть молодежи в крупных городах до последнего времени пыталась вжиться в ценности, назовем их корпоративными, а русской душе при этом свойственна рефлексия - и в итоге это обретает третью форму, - что есть план, а есть жизнь.

- Можно ли, на ваш взгляд, заработать на писательстве?

Можно, но не сразу, а на каком-то определенном этапе, когда у тебя есть свои читатели и большие тиражи, и когда ты обрел какой-то вес, и когда твою книгу ждут. Плюс заработок идет за счет тиражей предыдущих книг - тогда создается эффект масштаба.

- Лучше пытаться самой контактировать с издательством или нанять литературного агента?

Мне кажется, лучше надеяться на себя. Литературные агенты подчас преувеличивают масштабы своих связей, и если, скажем, у агента не очень хорошие отношения с одним издательством, то автоматически это касается и тебя. В России идет становление «институтов» литагентов, - мне кажется, агент не должен браться за все подряд, надо иметь свое мнение, а у нас все непонятно. Если у тебя что-то самобытное, не под «заказ», - то лучше предлагать собой, как мне думается.

- Какое издательство лучше – совсем крупное или среднее или мелкое?

Мне кажется, для нового автора – лучше там, где с ним будут разговаривать. При прочих равных в распространении, мне кажется, здесь можно провести параллель с бизнесом, с инновациями. Запускают – небольшие компании, возятся, а если приходит успех, то их перекупают, происходит внедрение, «тиражирование». Авторы и книги - чем не инновации.

- А как вы относитесь к издательству книги за свой счет?

Мне кажется, это не хорошо и не плохо, это вариант для очень специфической книги - априори интересной ограниченной аудитории. Или для профессиональной книги.
Если роман для широкой аудитории, лучше терзать обычные издательства. К тому же у издательств, которые выпускают книги за счет авторов, узкая сеть распространения, а от частных лиц магазины книги не принимают, - поэтому это основная проблема. А так, я считаю, в этом нет ничего плохого, мало ли - не везет человеку.

- С какими эмоциями вы писали "Девианта"?

Со страстью, наверное. Нельзя писать книгу, если не испытываешь страсть...

- Это может называться и "чувство порванного локтя"...

Или так. Если пишешь без этой эмоции, получается "вымученное" произведение - и это будет заметно.

- Как думаете, какие эмоции вызовет у читателей ваш роман?

Мне хотелось бы, чтобы это было сопереживание герою, возможно, отождествление себя с ним, мысли о глобальных вещах - жизни и смерти, вечных ценностях. Ключевой эмоцией может быть сочувствие и надежда.

Беседовала Лилия Скопинцева.
Фото: Мария Чернобровкина, Юлия Тарасенко.
По материалам портала POZER.RU.

@темы: интеллектуальное чтение, Кристина Хуцишвили, интервью, встречи

---

Творческая мастерская "Ламартис"

Недавно мы рассказывали о маленькой йоркширской типографии "Slightly Foxed", которая вручную создает уникальные книги тиражом не более нескольких сотен экземпляров. Но оказалось, что такие типографии есть не только в Англии, но и у нас, в России!
Творческая мастерская "Ламартис" сделала отличное видео, которое поможет вам найти ответ на самый интересный и волнующий всех читателей вопрос - как рождается книга?

Вот что пишут сами основатели мастерской о своем труде:

"Мы стремимся соединить все то, что придает книге величие и вневременное состояние. Наши книги ориентированы на утонченных ценителей книжного искусства и собирателей. Они являются украшением общественных, корпоративных и домашних библиотек. Последнее особенно ценно, ведь, по справедливому определению Цицерона, "дом без библиотеки подобен телу, лишенному души..."

Библиофильские издания дают определенную свободу для творческого самовыражения художника-иллюстратора. Он выполняет здесь свою особую миссию — поддерживает текст художественными средствами. Задумывая и используя печатные и смешанные графические техники, художник становится не просто иллюстратором, но соавтором произведения. Созданные для каждого издания оригинальные литографии, офорты, ксилографии, фотографии не пересказывают содержание, они развивают и дополняют его, передают настроение и характер, предлагают собственную концепцию взаимодействия текста и изображения.

Раритетное издание — это коллективное творение. В нем в равной степени соотносятся творческая личность автора, художника, книжного дизайнера, мастера-переплетчика. В наше время, когда плоский экран компьютера настойчиво вытесняет сам предмет книги, раритетное коллекционное издание воспринимается как явление актуальное, остросовременное и становится способом выживания формата книги и самого процесса библиофильства".

Вы бы хотели иметь дома такие книги? А создавать их?

@темы: видео, интересное о книгах

---

Субботний клуб Бернара Вербера. Часть 6

Продолжаем удивлять вас интересными фактами из "Энциклопедии Относительного и Абсолютного знания" Бернара Вербера.

[Верный способ не остаться в старых девах]

До 1920 г. в Пиренеях крестьяне некоторых деревень боролись с проблемой безбрачия очень простым и эффективным способом. Раз в году наступала так называемая ночь свадеб. Вечером жители деревни собирали всех юношей и девушек, достигших шестнадцати лет. Старались устроить так, чтобы количество юношей и девушек было одинаковым. На свежем воздухе, у подножия гор устраивался пир, и все жители деревни обильно ели и пили.
В условленный час девушки первыми покидали стол. Они убегали прятаться в лес, а юноши бросались следом за ними на поиски. Первый, кто находил девушку, брал ее себе: девушка не имела права отказать тому, кто ее обнаружил. В процессе поисков преимущество оказывалось на стороне не самых красивых юношей, а тех, кто был быстрее, наблюдательнее и хитрее. Остальные вынуждены были довольствоваться менее соблазнительными невестами, поскольку каждый юноша должен был вернуться в деревню с подругой. Если кто-то не хотел связываться с дурнушкой и приходил ни с чем, его изгоняли из деревни.
В первую очередь искали красавиц, но, к счастью, быстро спускалась ночь, и темнота благоприятствовала менее хорошеньким крестьянкам. На следующий день начинали праздновать свадьбы. Можно и не говорить, что в таких деревнях было очень мало старых дев и холостяков.

[Шаманизм]

Почти во всех человеческих культурах присутствовал шаманизм. Шаманы – это не вожди, не священники, не колдуны, не мудрецы. Их роль заключается в примирении человека с природой.
У карибских индейцев Суринама начальный этап обучения шаманов длится двадцать четыре дня, разбитых на четыре периода, каждый из которых состоит из трех дней обучения и трех дней отдыха. Молодые ученики, обычно шесть юношей, едва достигших половой зрелости – возраста, когда личность еще не сформирована, – обучаются пению и танцам, узнают об обычаях. Они наблюдают и имитируют движения и звуки животных, чтобы лучше их понимать.
Во время всего обучения ученики практически ничего не едят, только жуют листья табака и пьют табачный сок. Пост и употребление табака вызывают у них лихорадку и другие физиологические расстройства. Кроме того, посвящение сопровождается физическими испытаниями, разрушающими личность человека, ставящими его на границу жизни и смерти. По прошествии нескольких дней этого опасного, изнурительного и отравляющего организм обучения ученикам удается «узреть» некие силы и обрести возможность впадать в состояние экстатического транса.
Посвящение в шаманы – это своеобразное воспоминание об адаптации человека к природе. В момент опасности ты либо адаптируешься, либо гибнешь. В момент опасности ты смотришь вокруг, не вынося суждений и не философствуя. Ты учишься ничего не знать.
Затем для ученика шамана наступает период одинокой жизни в лесу, который длится около трех лет. Все это время он сам находит себе пищу. Если он выживает, то снова появляется в деревне, грязный, обессиленный, полубезумный. Старый шаман вновь начинает заниматься с ним, продолжая обряд посвящения. Учитель пытается пробудить в ученике способность превращать галлюцинации в контролируемые «экстатические» опыты.
Как ни странно, но обучение, заключающееся в разрушении человеческой личности и возвращении ее в дикое, животное состояние, превращает шамана в сверхджентльмена. Шаман к концу периода посвящения становится сильнее как во владении собой, своими интеллектуальными и интуитивными способностями, так и в моральном плане. Словарный запас и культура якутских шаманов Сибири в три раза богаче, чем у их соплеменников.
По мнению профессора Жерара Амзаллага, автора книги «Биологическая философия», шаманы – хранители и, без сомнения, авторы устного творчества, мифические, поэтические и героические составляющие которого являются основой деревенской культуры.
Замечено, что в наши дни во время подготовки к экстатическим трансам все чаще используют наркотики и галлюциногенные грибы. Это снижает уровень обучения молодых шаманов и их возможности.

[Так родилась смерть]

Смерть появилась ровно семь миллионов лет тому назад. Четыре миллиарда лет до этого момента жизнь была одноклеточной. На одноклеточном уровне жизнь бессмертна и способна, не меняясь, воспроизводиться до бесконечности. И в наши дни можно найти следы бессмертных одноклеточных систем на коралловых рифах.
Но однажды две клетки встретились, поговорили и решили действовать сообща, дополняя друг друга. Появились формы многоклеточной жизни. И немедленно появилась смерть. Как связаны эти два феномена?
Когда две клетки хотят сотрудничать, они вынуждены общаться, и это общение приводит к распределению обязанностей – для большей эффективности. Например, они решают, что теперь необязательно обеим переваривать пищу. Одна может пищу находить, а другая – переваривать.
Чем больше клеток объединяется, тем более узкой становится их специализация. Чем уже специализация, тем уязвимее делается клетка. Уязвимость эта растет, и клетка теряет свое первоначальное бессмертие. Так рождается смерть. В наши дни мы видим живые системы, состоящие из чрезвычайно узкоспециализированных клеток, ведущих между собой беспрерывный диалог.
Клетки наших глаз существенно отличаются от клеток печени: первые спешат сообщить, что видят горячее блюдо, для того чтобы вторые немедленно начинали вырабатывать желчь – еще до того, как пища попадет к нам в рот. В человеческом теле все специализировано, все состоит в контакте со всем, следовательно, все уязвимо и смертно. Необходимость смерти можно объяснить и с другой точки зрения. Смерть необходима для достижения равновесия между видами. Если бы многоклеточные виды были бессмертны, они продолжили бы специализацию и решили бы все свои проблемы. Они стали бы столь сильны, что помешали бы существованию других форм жизни.

@темы: Бернар Вербер, Клуб "Эрудит"

---

Тройной розыгрыш

Помните, мы обещали, что следующий книжный розыгрыш не за горами? Выполняем обещание.

С сегодняшнего дня и вплоть до 2 июля мы разыгрываем целых три (!) комплекта по три книги из серии "Pocket&Travel", о которой рассказывали здесь. Вы можете стать обладателем книг П. Джордано "Одиночество простых чисел", В. Брускини "Великий Крестный отец" и Н. Д'Этьен Д'Орв "Тайна белой обезьяны".

Что нужно, чтобы принять участие в розыгрыше?
1. Быть участником нашей группы в Контакте.
2. Поделиться этой записью с друзьями. Для этого нажмите кнопку "Рассказать друзьям" внизу записи.
3. Написать комментарий к той же записи: "Я участвую!"

В понедельник, 2.06, в 17.00 мы подведем итоги: с помощью генератора случайных чисел выберем номер победителя. Номер победителя = номер комментария к записи.

Чтобы узнать больше о разыгрываемых книгах, нажмите на картинку:

Паоло Джордано, "Одиночество простых чисел"

Маттиа думал, что они с Аличе - простые числа, одинокие и потерянные. Те числа, которые стоят рядом - но не настолько близко, чтобы по-настоящему соприкоснуться. Но только ей он никогда об этом не говорил...

"...Очаровательная история, напоминающая роман Анны Гавальда "Просто вместе". Только здесь - "Просто не вместе", и если у Гавальда был исторический уклон, то здесь - математический. Сначала я думала - просто распиаренная новинка, потом решила купить на праздники. И прочитала за день.
Простые числа. Помните, был фильм "У зеркала два лица", где героиня Барбры Стрейзанд дарит герою Джеффа Дэниэлса запонки с простыми числами, просто потому что он математик, а она психолог?
История двоих. Простые числа, допустим, 1 и 3. Они стоят в ряду таких же простых чисел, те, в свою очередь, стоят в ряду Фибоначчи. Каждый человек в своей жизни имеет скрытые, тайные, очень личные мысли и переживания. Но разве человек в них одинок? Мы не говорим о них, потому что это очень личное, связанное с рядом людей, таких же, как и ты. У каждого из нас полно неприятных воспоминаний и героям, таким же людям, как и мы, надо встретиться - просто по законам жанра..." (с) Lucretia

Вито Брускини, "Великий Крестный отец"

Захватывающий криминальный роман о сицилийской мафии в Нью-Йорке.
На Сицилии наступили смутные времена, и многим итальянцам Америка казалась последним прибежищем, райским уголком, в котором можно начать жизнь заново. Сицилийский граф Ликата, оказавшись в опале у себя на родине, отправляется в Нью-Йорк. Ему предстоит обрести и потерять семью, вступить в борьбу с могущественными мафиозными кланами, создать собственную криминальную империю и проникнуть в святая святых "Коза ностры"...
По следам "Крестного отца" Марио Пьюзо, роман Вито Брускини восторженно принят итальянскими критиками и читателями. Это совершенно новый взгляд на историю мафии, подтвержденный неизвестными ранее фактами из засекреченных документов.

"Отличная семейная сага про двух итальянцев, сбежавших с Сицилии, которые вступают в борьбу с американской мафией за территории. Этот роман ничуть не уступает нашумевшему произведению Марио Пьюзо!" (с) mvini

Николя Д'Этьен Д'Орв, "Тайна белой обезьяны"

Париж на пороге катастрофы. Сена выходит из берегов. Начинают исчезать люди. Столице Франции грозит гибель, но горожане ни о чем не подозревают. Только один человек, профессор Сорбонны Сильвен, понимает серьезность происходящего.
Найти разгадку ему помогает Тринитэ — случайная свидетельница одного из похищений. Вместе со своей помощницей Сильвен отправляется в самое сердце Парижа — его катакомбы. У них есть двадцать четыре часа, чтобы спасти любимый город.
Латинский квартал, Марсово поле, Монмартр и ботанический сад "Jardin des Plantes" с его оранжереями и вольерами для экзотических животных... Декорациями для этого головокружительного триллера стали самые удивительные достопримечательности Парижа.

"Одно могу сказать точно: этот роман так сразу не забудешь. И в начале никогда не догадаешься, чем это все закончится". (с) Read.Ru

@темы: акция, призы и подарки, серия "Pocket&Travel"

---

Хочу увидеть Красный Кремль!

Сегодня мы хотим рассказать об одном хорошем деле, участником которого повезло стать нашему издательству (потому что возможность сделать мир вокруг чуть-чуть светлее - это именно везение!).
В начале июня Марта Агеева, обозреватель ИТАР-ТАСС и основатель "Фонда Добрых Дел", предложила сделать подарок ребятам из калужского детского дома и выполнить их мечты. Мечты были самые разные - такие:



И такие:



И если некоторые желания исполнить было непросто, то идею показать ребятам Кремль дружно поддержали Экскурс-бюро №1 и издательство "РИПОЛ Классик". Экскурс-бюро провело замечательную экскурсию по столице, а "Рипол" подарил каждому ребенку "Потешные прогулки по Москве" Льва Токмакова и книги из серии "Джеронимо Стилтон".

Как пишет проект LoveAboutKids.com, "Мы позвали с собой самых прекрасных краеведов и экскурсоводов Марту и Юлю, и они открыли наш город для ребят! Показали самое интересное и самое красивое) Угостили мороженым и рассказали сказочные истории о царях и храмах. Спасибо огромное их Экскурсионному Бюро №1 за такой вот день!
Спасибо ребятам за то, что, уехав к себе, они оставили нам, таким взрослым, что-то гораздо более важное. Когда они стройными голосами закричали нам "спасибо" без отмашек и репетиций, внутри дрогнуло и навсегда изменилось что-то очень значимое".

Вот таким был этот день:

+3

Больше солнечных фотографий - здесь.

@темы: фото, благотворительность

---

Итоги фотоконкурса "Летние чтения"

Поздравляем победителей! В этот раз их целых трое.
На Фэйсбуке лучшей фотографией был признан снимок Алены Карелиной:



В Контакте самой популярной оказалась фотография Алины Печкаревой, а "Приз издательских симпатий" было решено присудить Елене Котовой и ее сынишке:



Алена и Алина получают книжные призы - набор из трех книг Дугласа Кеннеди, а Елена на выбор - набор книг Кеннеди или детскую книгу издательства РИПОЛ-КиТ.

У вас тоже есть возможность выиграть книги нашего издательства. Следите за новостями в наших группах, скоро новый розыгрыш!

@темы: фото, акция, призы и подарки

---

Песни о книгах

Сегодняшний выпуск "Интересное о книгах" - музыкальный.
Предлагаем вместе собрать самую полную коллекцию песен, посвященных книгам и чтению. Мы всей редакцией вспомнили шесть композиций, потом пришел кот Федор и авторитетно посоветовал Давида Тухманова. На Тухманове дело как-то застопорилось. Но ведь "книгомузыки" наверняка больше! Оставляйте названия песен в комментариях, а мы будем добавлять их в плейлист.

@темы: саундтрек к книге, интересное о книгах

---

Субботний клуб Бернара Вербера. Часть 5

Еще три интересных факта из "Энциклопедии Относительного и Абсолютного знания".

[Сила гласных]

Во многих древних языках – египетском, древнееврейском, финикийском – гласные на письме отсутствовали. В записях отображали только согласные. Гласные – это олицетворение голоса. Графическое изображение гласных наделяет слово голосом, и вместе с ним слово получает жизнь и огромную силу.
В одной пословице говорится: «Если бы ты сумел правильно написать слово "шкаф", он свалился бы тебе на голову».
Китайцы думали именно так.
В VIII в. самый выдающийся художник своего времени By Дао Цзы был приглашен к императору, который попросил нарисовать великолепного дракона. Художник нарисовал его, но без глаз. «Где же глаза? Неужели ты забыл их нарисовать?» – спросил император. «Если я нарисую и глаза, он улетит», – ответил By Дао Цзы. Император стал настаивать, художник нарисовал глаза, и дракон действительно улетел.

[Конь по имени Ганс]

В 1904 г. международное научное сообщество было взбудоражено сообщением о том, что наконец найдено «животное, умное, как человек». Этим животным оказался восьмилетний конь Ганс, обученный австрийским ученым, профессором фон Остеном. К великому изумлению посетителей, Ганс прекрасно разбирался в современной математике. Он решал уравнения, мог точно определить, который час, узнавал по фотографии людей, которых видел несколько дней назад, находил правильные ответы на логические задачи.
На предметы Ганс указывал копытом, а цифры отстукивал по земле. Буквы он выбивал одну за другой так, что из них складывались слова. Один удар обозначал «A», два – «B», три – «С» и т. д.
Ганса подвергали всевозможным испытаниям, и каждый раз он подтверждал свои способности. Зоологи, биологи, физики и даже психологи и психиатры съезжались отовсюду, чтобы увидеть Ганса. Они являлись преисполненными скепсиса, а уезжали в растерянности. Ученые не понимали, в чем же заключается мошенничество, и были вынуждены признать, что конь действительно «разумен».
12 сентября 1904 г. группа из тринадцати экспертов опубликовала отчет, исключавший всякую возможность подтасовки. Эта история наделала много шума, и научный мир начал привыкать к мысли о том, что конь на самом деле так же разумен, как и человек.
Раскрыл тайну Оскар Пфюнгст, один из ассистентов фон Остена. Он заметил, что Ганс ошибался каждый раз, когда решение задачи было неизвестно стоявшим вокруг людям. Точно так же он всегда давал неправильные ответы, когда ему надевали шоры, мешавшие видеть присутствовавших. Единственное объяснение заключалось в том, что Ганс был чрезвычайно чутким животным и, отстукивая копытом ответ, следил за изменениями в поведении зрителей. Он чувствовал возбуждение, нараставшее в аудитории в тот момент, когда он приближался к правильному ответу, и его внимание усиливалось надеждой получить награду в виде корма.
Когда разгадка была найдена, научное сообщество почувствовало себя настолько униженным из-за того, что его так легко одурачили, что впало в полный скептицизм относительно всех опытов, связанных с поисками разума у животных. Во многих университетах случай с конем по имени Ганс до сих пор приводят как карикатурный пример мошенничества в научной области. А бедный Ганс между тем не заслужил ни славы, ни осуждения. Просто этот конь так хорошо понимал человеческое поведение, что некоторое время казался равным человеку. Возможно, причина обиды на Ганса лежит глубже: людям неприятно сознавать, что животные видят их насквозь.

[Элевсинская игра]

Цель элевсинской игры – найти ее правила. На всех играющих раздают колоду в пятьдесят две карты. Один из игроков придумывает правила и записывает на листке бумаги, чтобы их нельзя было изменить в ходе игры.
Тот, кто первым придумывал правила, становится «первым богом», а первые правила называются «Закон мироздания».
Игра начинается.
Ведущий – игрок-бог – кладет карту и объявляет: «Мир начал существовать». За ним все по очереди выкладывают по одной карте. Ведущий комментирует: «хорошая карта» или «плохая карта». «Плохие» карты убирают в сторону.
Игроки видят хорошие карты и пытаются понять логику выбора «хороших» карт. Если кто-то считает, что понял правила, он объявляет себя «пророком». Он больше не выкладывает карты на стол, а начинает комментировать игру остальных участников. «Бог» контролирует «пророка». Если «пророк» допускает ошибку, то тут же выбывает из игры. Остальные продолжают угадывать правила игры.
Если «пророк» два круга подряд ответил правильно, он объявляет вслух «Закон мироздания». «Пророк» побеждает, если его ответ совпадает с тем, что было записано до начала игры.
Если же никто не может угадать правила игры и все «пророки» ошибаются, выигравшим считается «бог». Тогда «Закон мироздания» зачитывают вслух и обсуждают, можно ли было его угадать в процессе игры. Если «закон» слишком сложен, «бога» дисквалифицируют.
Интереснее всего придумать простой «закон», который в то же время не просто угадать. Например, правило «чередование карт младше и старше семерки» очень трудно разгадать, так как чаще всего следят за чередованием мастей и картинок. Вообще, внимание нередко уделяют вещам, которые его не заслуживают. Правило «только красные масти, кроме десятой, двадцатой и тридцатой» найти невозможно. Так же, как и «любая карта, кроме семерки червей».
Правило «любая карта хорошая» может оказаться сложным, если правила в предыдущих играх были замысловатыми – игроки уже ждут задания повышенной сложности. Какую же стратегию должен применить тот, кто хочет выиграть? Игрок должен как можно быстрее объявить себя пророком, даже если он не уверен, что догадался, какое правило придумал «бог».

@темы: Бернар Вербер, Клуб "Эрудит"

---

Патрик Несс - лучшая фантастика года

Хорошие пятничные новости!

Каждый год журнал "Афиша" выбирает 12 лучших книг сезона — те, которые имеет смысл взять с собой в отпуск. В этом году самый суровый и неподкупный литературный критик современности Лев Данилкин присвоил книгам Патрика Несса "Поступь хаоса" и "Вопрос и ответ" звание лучшей фантастики и порекомендовал их к летнему чтению!

Подробности - в рецензии "Афиши".



А мы желаем нашим читателям замечательных выходных - и напоминаем, что до воскресенья включительно "Рипол" проводит фотоконкурс "Летние чтения", о котором мы писали здесь.

На Фэйсбуке пока тихо, зато в Контакте уже 13 участников, и их число растет с каждым днем! Скорее ищите свою фотографию с любой книгой, выкладывайте в альбомы по ссылкам и зовите друзей за вас голосовать.

@темы: акция, рецензии, Патрик Несс, Поступь хаоса, новости

---

"Deviant": судьбы не будет!

"Девиант" — это "Записки у изголовья" Сэй Сенагон новой эпохи. Только описаны не императорский двор, внешняя и внутренняя политика эпохи Хэйан начала второго, а глобальный бизнес, Москва, Лондон и Нью-Йорк, карьерные страхи и достижения начала третьего тысячелетия человеческой эры.

Вячеслав Прокофьев, редакционный директор "РДВ-медиа-групп"

Вчера, 20 июня, в московском книжном магазине "Библио-Глобус" и в санкт-петербургском Доме книги "Зингер" начались продажи нашей новинки - дебютного романа Кристины Хуцишвили "Deviant". Первые две недели роман будет продаваться эксклюзивно только в этих магазинах, презентация с участием автора состоится в "Библио-Глобусе" ориентировочно 4-5 июля.

Жанр книги – психологический роман.
Главные герои, Георгий и Маша, знакомы много лет. Они молоды, красивы, энергичны, обаятельны, умны и перспективны. Они по-настоящему любят друг друга, мечтают о свадьбе и "большеглазых карапузах". Конечно же, все это у них будет - сразу после того, как они реализуются в работе...

Или не будет?

Или не будет?
В тот момент, когда герои достигают вершин профессиональной карьеры, и кажется, что еще чуть-чуть - и можно предаться простому человеческому счастью, жизнь вносит свою поправку: Георгий оказывается болен СПИДом. Он уезжает в Нью-Йорк. Сначала - чтобы тихо умереть, не причиняя боли родным, затем - чтобы обрести душевные силы на борьбу и надежду.
Маша остается в Москве и пытается найти себя в творчестве. Она тележурналист и видит много интересных людей, разными способами достигших успеха. Герои живут параллельно в разных городах, но продолжают стремиться друг к другу.
Создается контраст между деловым повествованием о законах бизнеса и глубоко личными описаниями взаимоотношений героев. Особую пронзительность им придает форма повествования - переписка, все письма которой, за исключением одного, никогда не дойдут до адресата. Любовная линия проходит сквозь годы жизни героев и строки в контексте серьезных вопросов: поиск себя и своего места в мире, мировой кризис и классическая тема "лишнего человека".

Кристина Хуцишвили – журналист, с отличием окончила экономический факультет МГУ и сейчас учится в аспирантуре Факультета государственного управления МГУ. Писала для деловых изданий, долгое время работала в проекте "Сноб", теперь работает в отделе политики журнала "Русский репортер". Ее дебютный роман "Deviant" был создан всего в 23 года. Книга написана языком деловой молодежи, которая с легкостью оперирует экономическими терминами и английскими словами, но лишена едкого цинизма, поэтому читать ее будет интересно и девушкам, и молодым людям.
Предлагаем вашему вниманию фрагмент романа, опубликованный в журнале "Элитный персонал", а также несколько отзывов на книгу:

@темы: анонс, рецензии, новинка, интеллектуальное чтение, Кристина Хуцишвили

---

Как одна кошка спасла целую семью

"Возможно, исцеления нужно искать не в книгах, не в слезах или религии, а в восхищении простыми вещами - цветком, ароматом влажной травы. Любовь к котенку помогла мне снова принять мир".

Роман Хелен Браун "Клео" - не обычное художественное произведение. Сюжет этой книги основан на реальных и, увы, довольно печальных событиях. Сэм, маленький сын Хелен Браун, погиб, попав под машину. Сперва ей казалось, что дальнейшая жизнь бессмысленна. Но следом за бедой в дом пришел пушистый черный котенок. Малышка по имени Клеопатра, сразу превратившаяся в Клео, словно заполнила собой все пространство. И беда отступила.
Это история о том, как самая обычная, очень хулиганистая, но добрая кошка помогла людям вернуть радость жизни и принять мир таким, какой он есть. Благодаря этой черной красавице, в течение 23 лет шагавшей по дому Хелен с истинной грацией Наоми Кэмпбелл, счастье снова поселилось этой семье, состоящей из людей и кошки - точнее, из кошки и... людей.

Как пишет наша читательница anancka, "когда она [книга] попалась мне на глаза, я не знала, что это - автобиография. Я читала её просто как историю, выдуманную, сказочную. И я рада этому. (...) Клео - это кошка, такая волшебная, но в то же время столь похожая на любую другую; такая человечная, что не каждый может и близко сравниться с ней. В ней я увидела мою подопечную, которая на протяжении всего времени, пока я читала, в течении двух дней, затянувшихся вместо нескольких часов из-за рыданий и смеха, посапывала у меня на плече. Создалось ощущение, что я на протяжении всех страниц проживала жизнь: где-то день за днем, а где-то перед глазами проходили целые годы в одно мгновение. Думаю, книга, столь добрая и выдавившая у меня ведро слез, заслуживает быть моей любимой".



Прростите, ненадолго займу клавиатурру. Вообще-то, я занимаюсь только книжной консультацией и не вмешиваюсь в ведение блога, но тут прромолчать не могу. "Клео" - одна из лучших книг "Ррипола". Нет, не потому, что главная герроиня - кошка. Прросто это потррясающе прравдивый рроман. Считается, что кошки меняют дом, а книги - людей. Так вот, есть книги, которрые меняют даже кошек.
Мы договоррились с отделом заррубежной литерратуры, что я зачитаю небольшой фрагмент из "Клео" на диктофон. Но, честно говорря, я не уверрен, все ли будет понятно в моей рречи - иногда гррассирующее "р" очень мешает. В издательстве-то уже прривыкли, но для вас на всякий случай прикладываю текстовую ррасшифровку. И прростите, если где читаю с запинками - очень волновался.

Расшифровка

"...Уронив стул, я выскочила из-за стола и бросилась в спальню. А там, уткнувшись в подушку, заревела во весь голос. Я понимала, что Роб прав, я злая. И не могу держать себя в руках. Плохая мать, отвратительная жена, вообще какой-то недочеловек. Мне хотелось натянуть одеяло на голову и надолго заснуть.
Не удалось: я почувствовала, как детская рука легла на плечо. «Мам, она тебя любит, — раздался шепот. — Вот слушай...»
У меня на шее угнездился меховой комок. Ритмичное утробное мурчание раздалось прямо в ухе. Низкий, какой-то первобытный звук морского прибоя, шум волн, что накатывались на черные песчаные берега моего детства, шум, который слышит дитя в материнской утробе. Мудрый, вечный, так могла бы звучать колыбельная самой земли или голос Бога.
Подпихнув голову мне под подбородок, Клео оглядела меня с материнской тревогой и вдруг, к моему изумлению, ткнулась влажным носом в щеку. Это был, явно и бесспорно, кошачий поцелуй. Свернувшись калачиком на моей шее, кошка вытянула изящную переднюю лапку и сунула ее прямо мне в нос. Я взяла лапку двумя пальцами и стала поглаживать, наблюдая за коготками, которые то появлялись, то пропадали. На сей раз мне не угрожала атака. Подушечки лапок Клео были нежней, чем кончики моих пальцев. Так мы лежали, «взявшись за руки», души наши преодолели межвидовые различия, и не нужны были слова, чтобы понять друг друга.
Я проспала много часов, а когда проснулась, Клео была рядом, она забралась под одеяло, а голову положила на подушку нос к носу со мной. Она явно считала, что находится здесь по праву. Рассматривая ее недвижное тело, острия ушей на белоснежной наволочке, безостановочное и такое утешительное мурлыканье, я невольно подумала, что, наверное, еще ни разу с первого дня Земли человек и кошка не спали вот так, бок о бок".

@темы: биография, кот Федор считает нужным высказаться, Хелен Браун

---

Летние чтения стартовали!

Итак, обладателем подарочного набора книг Альберто Васкеса-Фигероа стал Евгений Большаков. Наши поздравления! Вот здесь можно понаблюдать за процессом выбора победителя и убедиться, что все было совершенно честно.

А мы сразу же объявляем следующую акцию. На этот раз предлагаем вам вооружиться фотоаппаратом и проявить свою творческую фантазию.
Сегодня в двух наших группах - в Контакте и на Фэйсбуке - стартовал фотоконкурс «Летние чтения».

Что нужно сделать, чтобы принять в нем участие?
1. Выложить свою фотографию с книгой в альбом конкурса (в Контакте - здесь, на Фэйсбуке - здесь).
2. Поделиться этой записью с друзьями (просто нажмите кнопку «Рассказать друзьям» внизу записи).
3. Позвать друзей проголосовать за вашу фотографию!

Автор фотографии, набравшей наибольшее количество лайков, получит в подарок на выбор: для прекрасных дам - набор из 3 книг Дугласа Кеннеди; для мужчин - подборку из 3 динамичных романов (Кен Бруен "Blitz", Крейг Макдональд "Убить Хемингуэя", Стюарт Макбрайд "Холодный гранит").

Также приз получит автор фотографии, победивший в номинации «Приз издательских симпатий». Победителя выберут сотрудники издательства.
Сроки конкурса: 18.06 – 24.06, победитель будет объявлен 25 июня.

Удачи!

@темы: фото, акция, призы и подарки